Автор: Katrielle
Бета: Сама себе бета

Фэндом: Ao no Exorcist
Персонажи: Амаймон/Шиеми

Рейтинг: R
Жанры: Гет, Романтика, Ангст, Драма
Предупреждения: OOC, Секс с несовершеннолетними
Размер: Мини, 10 страниц
Кол-во частей: 4
Статус: закончен

Нечестная игра
Принц Геенны надолго загостился в человеческом мире, и задержали его вовсе не темные дела, порученные самим Сатаной, его родным отцом. Винить во всем стоило одну юную светловолосую ведьму, бесстыдно завладевшую всем существом повелителя демонов.

Амаймон всерьез считал, что она играла с черной магией, как же иначе можно было объяснить, что все внутри него порой будто бы закипало от огня, который жаждал вырваться на свободу. Это повторялось всякий раз, когда он был рядом с ней, и наводило на мысль, что тут замешаны сильные колдовские чары.

Жестокая девчонка настрого запретила ему приближаться к ней при свете дня, бесконечно повторяя ерунду о том, что они из разных миров, и ни единая живая душа не должна видеть их вместе. В ответ сын Сатаны в усмешке оскаливал клыки: как будто какой-нибудь глупец был в силах противостоять его желанию сделать ее своей. Но пока что терпеливо соблюдал условия этой нечестной игры…

Весь сегодняшний день Амаймон страстно искал себе бессмысленных развлечений, чтобы не сойти с ума от ожидания. Ему было просто жизненно необходимо учинить где-нибудь разрушения, с кем-то повоевать, лишь бы унять этот черт знает откуда появившийся ураган силы и энергии.

Принц едва смог дождаться ночи, когда тьма, наконец, укутала его от посторонних глаз, а звезды ярко зажглись на черном небе, окружив хороводом огромную круглую луну. Теперь колдунья принадлежала только ему.

Зная о ее привычке никогда не закрывать окно в спальне, демон легко толкнул створку внутрь и тихо ступил на пол. Без единого звука, хотя безумно захотелось прорычать ее имя, он приблизился к изголовью кровати и стал молча смотреть на лицо спящей, вопреки желанию тут же сорвать с нее одеяло на пол.

Как и всегда, во сне ей стало жарко, и девушка беспокойно заворочалась, избавляясь от теплого покрывала, обнажая шею и плечи. Незваный гость, подавив судорожный вздох, медленно наклонился к хрупкой фигурке в тонкой ночной рубашке, словно повинуясь какому-то непреодолимому притяжению.

Он едва коснулся губами нежной кожи, изо всех борясь с собой, чтобы не прикусить ее своими острыми клыками. Пальцы демона осторожно дотронулись до светлых растрепанных волос. Заметив лукавую улыбку ведьмы, Амаймон понял, что уже разбудил ее, и она лишь притворяется спящей, словно призывая его действовать более смело.

Когда он отбросил мешающее одеяло в сторону, девушка приоткрыла глаза и сонно произнесла, притягивая его к себе за шею: «Не ждала, что придешь ко мне сегодня». От этих невинно произнесенных слов внутри разлилась жгучая злость, словно по груди ударила когтистая лапа. Вот как, значит. Не ждала, не терзалась весь день, подобно ему, оттого что время до встречи тянется так невыносимо долго.

Амаймон сгреб свою мучительницу в объятия, легко отрывая горячее после сна тело от постели. Она тихо усмехнулась, уткнувшись в его плечо: «Мне нравится, когда ты злишься на меня».
И сколько же еще принц бесов будет позволять этой маленькой глупой девчонке смеяться над собой? Как будто он ее диковинная игрушка или интригующе опасное развлечение...

«Чем ты удивишь меня сегодня?» - с любопытством спросил ее выразительный взгляд.
Демон, крепко прижимая к себе свою драгоценность, оттолкнулся от подоконника и взмыл в небо: сегодня он вновь покажет ей самые красивые картины бурлящего жизнью ночного города с самых высоких крыш.

Совсем скоро настанет время его возвращения домой, в самое сердце Геенны, ведь повелителю нечисти не место в человеческом мире. Но Амаймону не было тягостно от этих мыслей, ведь он не собирался уйти в одиночестве…

Ведьмины сети
Напрасно сын Сатаны тешил себя иллюзиями, будто эта колдунья, лишившая его свободы, покоя и воли, с наступлением темноты всякий раз оказывалась лишь в его власти. Без капли сомнений забрав его черное сердце, закаленное огнем самой Геенны, она даже и не подумала взамен отдать ему свою трепетную душу.

Черт знает, что творилось в этой милой светловолосой девичьей голове: принц бесов считал, что мысли ее на самом деле греховней и темней, чем у самой жуткой фурии… Вот и сейчас маленькая ведьма глядела на огромную луну, но словно не видела ее, размышляя о чем-то неведомом, находясь в своем собственном волшебном мире.

Бывало так, что демон, примчавшись к ней сразу после заката, не замечал, как пробегала целая ночь, и удивленно вздрагивал от лучей рассветного солнца. Но гораздо чаще девчонка, неожиданно разозлившись без особой причины, требовала немедленно оставить ее одну, хотя с начала свидания могло пройти всего несколько минут.

Амаймон пристально смотрел на тонкую фигурку перед собой, не говоря ни слова, опасаясь, что, стоит ему сделать хоть движение, она очнется от своих мыслей и потребует отнести ее домой, а затем прогонит его прочь, как это всегда и происходило…

С каждым разом эти странные ночные встречи становились все реже и короче. Наконец, она тихо, но твердо произнесла, не отрывая взгляда от неба:
- Мне холодно… Я хочу обратно.
- Но мы здесь совсем недавно, - возразил демон, сжав когтистые пальцы в кулаки.

Зеленоглазая сердито повернулась к непослушному бесу:
- Ты слышишь меня? Надоело уже любоваться звездами. Сегодня я очень устала… Будь так добр, отнеси меня домой.

Видимо, этой ночью принцем овладел дерзкий дух непокорности: он продолжал упрямо смотреть на нее исподлобья, даже не думая исполнять приказ. Губы девушки вдруг тронула хитрая улыбка. Получше запахнув плащ, в который ее укутал Амаймон, она медленно приблизилась к своему спутнику. Доверчиво взглянув снизу вверх, произнесла:

- Сегодня я ночую дома совсем одна и мне… немного страшно. Ты побудешь со мной?
- Ты, лисица в обличии человека, - он угрожающе положил руку ей на горло и слегка стиснул. – Опять дразнишь меня? Я ведь могу лишить тебя жизни. И поверь мне, я сделаю это медленно и мучительно.

Вместо ответа смеющаяся ведьма маленькими ладошками притянула голову демона к своему лицу. Мягкие губы быстро и легко коснулись сердито сжатого рта. Повелитель нечисти почувствовал, как его кровь начала стремительно закипать.

- Ты хочешь… чтобы я остался с тобой… на ночь? - едва смог произнести Амаймон, заново переосмыслив сказанные девчонкой слова.
Она привстала на цыпочки и снова поцеловала его, прижавшись на этот раз чуть сильнее, и опять отстранилась, пытливо заглядывая в глаза.

В оцепенении прошла секунда. Сын Сатаны, тихо зарычав, что есть силы прижал к себе дерзкую девицу и рванул в холодный воздух, устремившись обратно в сторону колдовского логова.
Огненные чары
Прохладный ночной ветер пробирался под одежду, вызывая зябкую дрожь. Но мурашки бежали по телу принца Геенны, мчащегося сквозь темноту с бесценной добычей в когтях, вовсе не от холода.

На его шее лежала маленькая девичья рука, он чувствовал теплые прикосновения к своим волосам на затылке. Другой ладошкой ведьма задумчиво гладила демона по щеке, тонкими пальцами рисовала невидимые узоры на его бледной коже, нежно обводила ноготком линию упрямого рта.

Девушка крепче прижалась к своему спутнику, обвивая руками его голову и закрывая почти весь обзор на дорогу. Амаймон тут же пропустил нужный поворот, ощутив на кончике своего уха сначала острые зубки, а вслед за тем легкий поцелуй горячих губ.

- Если ты сейчас же это не прекратишь, - хрипло произнес он, с трудом сохраняя контроль над собой, - Я затащу тебя на ближайший чердак, и тогда пощады от меня не жди.
- Боюсь представить, что со мной будет, - притворно испугалась она, засмеявшись, - Ведь злить тебя и вправду опасно для жизни…

До боли закусив нижнюю губу, принц не без усилия сосредоточился на дороге, хотя сознание уже затуманивалось при одной лишь мысли о том, что он сделает с этой маленькой хитрой лисой в ее собственном логове.

Наконец, Амаймон плавно приземлился на нужный подоконник, хотя очень хотелось, не сбавляя скорости, ворваться в спальню, выбив к черту оконное стекло. Он чуть ли не швырнул девчонку на кровать и навис над ней с бешено стучащим сердцем, по-волчьи оскалившись и исподлобья глядя ей в глаза.

Что же с ним творится? Почему кровь так гулко бьется в висках, а воздуха в груди не хватает?
- Что за проклятое зелье ты мне подмешала... - хрипло прорычал он, наклоняясь ближе к ее шее.
- Это все мои чары, - невинно улыбнулась Шиеми, совсем не пугаясь свирепого вида своего кавалера. - И сам ты так просто от них не избавишься...

Не дав ведьме продолжить, демон всем своим весом придавил ее к постели и жадно прижался губами к дерзкому рту. Он быстро сотрет эту усмешку с ее лица, она больше никогда не посмеет издеваться над ним, повелителем Геенны. Заигравшийся с огнем мотылек, наконец, поймет, что принадлежит только ему...

В то же время, целуя ее нежные щеки, покрывшиеся ярким румянцем, он осознавал, что единственный его страх - причинить боль своей мучительнице, навредить этому непонятному для него, но такому притягательному созданию, которое так долго запутывает беса в свою хитрую паутину.

В нем словно одновременно говорили два голоса, перебивая друг друга. Один громко требовал немедленно утащить эту девчонку, куда глаза глядят, подчинить своей воле и заставить быть покорной, а затем, наигравшись вдоволь, просто выбросить из головы, найти новую игрушку.

Другой же голос, очень тихий, но куда более властный, предостерегал от любых неосторожных действий, призывал беречь эту вздорную девицу, будто самое ценное и хрупкое сокровище в мире. И Амаймон, повинуясь, выносил все капризы, хотя принцу ада вовсе не было свойственно терпение и всепрощение.

Пока эти мысли метались в охваченной жаром голове демона, ведьма успела маленькими ловкими пальчиками расстегнуть верхние пуговицы его одежды и нетерпеливо гладила ладонями его напряженную грудь, вызывая дрожь по всему его телу от самой макушки до кончика хвоста.

Парень рванул края своей рубашки в разные стороны, быстро избавляясь от мешающего куска материи. Его захватило лишь одно желание: крепко схватить эту девчонку, замучить ее жадными ласками, не давая покоя, не останавливаясь и не слушая никаких протестов. Если бы эта вздорная особа вдруг опомнилась и приказала ему немедленно убраться из ее дома, он ни за что не подчинился бы...

Обостренное донельзя обоняние наслаждалось запахом ее волос и тела. Сын Сатаны припал губами к шее колдуньи, к тому месту, где пульсировала сонная артерия: так легко было бы сейчас прервать эту хрупкую жизнь всего одним движением. Но как бы демон порой ни желал ей смерти, он поклялся себе, что любой, кто посмеет причинить ей вред, познает самые страшные муки ада.

Стянув с мальчишки-беса длинные перчатки, Шиеми заскользила руками по его голой спине, вздрагивая от жадных поцелуев принца. В ответ Амаймон глухо рычал и еще крепче прижимал ее к себе, впиваясь ногтями в талию.

Ночная рубашка ведьмы давно смялась под нетерпеливыми пальцами, тонкая ткань спустилась до середины плеч, задралась выше колен, открывая взору самые соблазнительные части девичьей фигуры.

Повелитель Геенны еле сдерживался, чтобы сию же минуту не избавиться от этого последнего препятствия на пути к столь желанной добыче. Он даже прикрыл глаза, чтобы не поддаться соблазну, не потерять голову при виде ее полуобнаженного тела. Девушка с усилием притянула его голову к своему лицу и капризно произнесла:

- Ты совсем не смотришь на меня… По-твоему, я не очень привлекательна? А может, ты представляешь на моем месте какую-нибудь демонессу?
- Будь ты демоном, я вел бы себя совсем по-другому, - ответил ей хриплый голос.
- Скажи… в чем же отличия? Женщины из Геенны и Ассии настолько разные?
- Люди всегда казались мне слишком слабыми и никчемными, поэтому никогда не привлекали меня. И если я буду вести себя так, как привык, вряд ли ты выживешь после такого.

Такое зловещее предупреждение нисколько не испугало маленькую лису, а, наоборот, лишь раззадорило.
- Ты, наверное, был бы этим немного расстроен, - лукаво улыбнулась она.
- Не искушай меня быть грубым с тобой, - зарычал разозленный бес. – И не смей больше говорить ни слова!

В подтверждение сказанного он больно прикусил ее нижнюю губу, вызвав недовольное шипение ведьмы, а затем бесцеремонно проник языком в ее рот. Его действия становились все более смелыми, по мере того, как разум уступал место безумному желанию.

Колено беса оказалось между бедер девушки, а горячая ладонь, нырнув под сорочку, устремилась вверх по стройной ножке. От такого решительного напора колдунья застонала, извиваясь под его руками. С трудом отвлекшись от ее губ, Амаймон принялся покрывать поцелуями плечи и ключицы, в нетерпении прикусывая нежную кожу зубами.

Неожиданно принц высвободился из плена ее объятий и приподнялся, тяжело дыша и глядя на ее лицо горящим взором, словно собираясь с силами для дальнейших действий. Послышался треск разрываемой ткани: пара быстрых движений, и ее красивая ночная рубашка жалкими клочьями легла на постель.

Демон ловко перехватил запястья Шиеми, которая инстинктивно попыталась прикрыть свою наготу. Какой же она вдруг стала несмелой, оказавшись без одежды! Вновь зажмурив глаза, сдерживая судорожный стон, бес отвел тонкие девичьи кисти в разные стороны, крепко сплетя свои пальцы с ее. Опустив лицо к груди девушки, он с наслаждением вдохнул аромат теплой бархатистой кожи, щекотно проводя по ней кончиком носа.

Ведьма, возмущенная своим беззащитным положением, тщетно пыталась высвободиться из крепкого захвата когтей. Демон склонился к ее подрагивающему животу и принялся вычерчивать на нем жаркие узоры языком. Еще немного, и сдерживать свое желание он больше не сможет. Своенравная девчонка вновь заметалась, вырываясь из тисков.

- Мне все же стоит связать тебя, - выдохнул Амаймон, открывая глаза и ослабляя хватку своих пальцев. – Ты мешаешь мне!
В ответ светловолосая фея обвила руками его талию и, посмотрев очень серьезным и требовательным взглядом в его глаза, произнесла:
- Больше так не делай. Мне не нравится чувствовать себя беззащитной.

В очередной раз сдаваясь, принц в отместку больно прикусил ее шею. Скоро он точно взбунтуется, наплевав на все эти глупые запреты. Нужно скорее избавиться от чертовой одежды – очередной глупости, придуманной в человеческом мире.

И почему люди имеют такие легкоранимые и непрочные тела, которые приходится для защиты укутывать в куски ткани? Тело обитателя Геенны, привыкшее к полной свободе, просто задыхалось в человеческой одежде. До сих пор еще не слишком освоившись с пуговицами и молниями, он неловко выпутался из брюк, в которых последний час ему стало особенно тесно, и со злостью швырнул их на пол.

Тем временем, лисичка успела незаметно скользнуть под покрывало и, натянув его до подбородка, еле сдерживалась от смеха, наблюдая за мучениями парня. «Теперь еще это одеяло», - с раздражением подумал повелитель бесов.

Бесцеремонно выдернув плотную ткань из пальцев Шиеми, он схватил ее за щиколотки, довольно грубо подтянул к себе и придавил девицу к постели. Наконец-то все преграды между ними исчезли, ничто больше не сковывало движения, и можно было целиком окунуться в это кружащее голову ощущение близости с той, что так долго дразнила его.

Амаймону казалось, что он превратился в сплошной комок нервов, каждый из которых трепетал от самого легкого прикосновения. Наслаждаясь своей властью над мальчишкой, ведьма то легко пробегала подушечками пальцев по его пояснице, то больно впивалась в напряженную спину ноготками.

Звериные инстинкты стремительно овладевали сознанием принца, он чувствовал, что если сейчас же не получит желаемое, то превратится в монстра и просто разорвет ее на части. Его когти стали длиннее, зрачки сильно расширились, отчего глаза из зеленых превратились в черные, даже клыки заострились, оцарапывая девушку во время поцелуев.

Руки демона с обжигающей нежностью метались по телу юной ведьмы, желая запомнить каждый изгиб ее соблазнительной фигуры. Эти прикосновения самым удивительным образом сочетали в себе неистовую грубость и бережную мягкость.

Шиеми уже была близка к изнеможению: ей казалось, будто дьявольский гость откровенно издевается над ней. Она то еле слышно стонала, когда кончики его пальцев начинали порхать по ее груди и животу, то громко вскрикивала от боли и вздрагивала, кусая губы, если Амаймон слишком сильно сжимал ее, оставляя на коже следы от ногтей.

Обоим стало недостаточно обычных ласк - они одновременно подались друг к другу так близко, как только было возможно. С рычанием бес овладел своей колдуньей, продолжая терзать ее поцелуями, и девчонка, выгнувшись ему навстречу, сжала ладонями его лицо, горящее лихорадочным румянцем, запустила дрожащие пальцы в его густые волосы. Время вдруг замерло, а мир вокруг них просто перестал существовать...

Невидимые узы
Повелителю демонов казалось, будто всю комнату заволакивает густым красным туманом. Воздух был словно насыщен долго сдерживаемым желанием и тяжело клубился, с трудом проникая в легкие, вызывая удушье. Очертания предметов стали размыты и неясны, однако лицо своей ведьмы Амаймон видел перед собой удивительно четко.

Он завороженно смотрел в ее широко раскрытые глаза, ощущая на своем лице теплое дыхание, и молил, впервые в своей жизни, чтобы эти минуты тянулись дольше, чтобы ненавистное утро не наступало, в который раз прогоняя его из этой заколдованной обители…

Мысли обрывочными клочьями носились где-то на границе сознания, которое теряло ясность с каждым мгновением. Девушка вполголоса что-то жарко шептала ему на ухо, судорожно сжимая в пальцах пряди зеленоватых волос, и звонко вскрикивала, царапая ногтями его шею и выгибаясь, когда движения демона были слишком грубы и резки.

Сын Сатаны крепко зажмурился, чувствуя, как неистово застучало в висках. Ему ни в коем случае нельзя терять контроль над собой, чтобы не навредить такому хрупкому созданию. Мысль об этом только еще больше разгорячила кровь. В почти безоговорочном подчинении беззащитной девчонке имелась какая-то особенная притягательность, которая придавала еще большую остроту его ощущениям…

Как бы сильно ни желал принц Геенны продлить эти минуты, мучительно обжигающие его плоть и разум, волшебство рассеялось слишком быстро. Маленькая колдунья громко застонала и что есть силы прижалась к своему демону, острыми зубками прикусывая бледную кожу на его плече.

Глухо зарычав в ответ, он уткнулся лицом в ее мягкие волосы, вздрагивая всем телом и освобождаясь от накопившегося напряжения…

Некоторое время спустя, когда сердцебиение уже успокоилось, а дыхание снова стало ровным и спокойным, Амаймон все еще не торопился выпускать из рук свое капризное сокровище и продолжал сжимать обессилевшую девушку в крепких объятиях. Закрыв глаза, он стремился как можно лучше запомнить аромат и тепло, исходившие от нежной кожи.

- Будто с ума сошел… Ты напугал меня! – произнесла Шиеми с укором.

- Кто виноват в этом? Неужели ты забыла, кем я являюсь? – хрипло ответил демон, вглядываясь в ее лицо.

- Ты – сын Сатаны, которого я приручила и посадила на свой шелковый поводок, - засмеялась ведьма.

- Теперь и ты крепко привязана ко мне.

- Что же ты хочешь этим сказать?

- Близость с демоном оставила на тебе невидимый след. Отныне я всегда буду чувствовать тебя и знать, где ты.

- Не ожидала от тебя такого коварства, Амаймон, – хитро улыбнулась девушка, проводя пальцем по его щеке. - А что, если я встречусь с другим, похожим на тебя? Сможет ли он нарушить эту связь?

- Да. Но затем я сам найду его и разорву в клочья. А тебе приготовлю нечто похуже смерти…

- Не нужно так горячиться, глупый! Я лишь спросила, только и всего…

Произнеся это, Шиеми устало потерла глаза и спустя несколько минут уже погрузилась в крепкий и безмятежный сон, оставив ревнивого повелителя бесов наедине с его мрачными раздумьями.

Разве бывает так, чтобы в одном существе сочеталось столько противоположностей? Возможно ли быть такой хрупкой и в то же самое время - могущественной? С легкостью подчинять себе, не обладая никакими сколько-нибудь значимыми способностями?

Сын Сатаны привык к простому принципу, на котором держалось все в известном ему вдоль и поперек мире Геенны: хилый и слабый был покорен сильному и власть имущему. Какие тут могут быть сложности?

Если тебе не повезло родиться со стальными мышцами, острыми когтями, крепкими клыками и могучей силой, твой удел – весь свой век дрожать от страха, пресмыкаясь перед высшими собратьями. И, разумеется, в свою очередь отыгрываться на тех, кто слабее тебя.

Особенную ненависть и презрение у Амаймона вызывали низшие духи, находящиеся в услужении у людей. По правде говоря, он и за демонов-то их считать отказывался… Однако на кого же сейчас похож он сам, как не на жалкого фамильяра хитрой колдуньи?

Видели бы принца в эту секунду те, кто обычно приходит в ужас и оцепенение при одном его появлении. А в какой ярости был бы король Геенны, узнав, что его отпрыск увивается вокруг слабой человеческой девчонки, угождая всем ее прихотям!

Но все это не имеет никакого значения... Важно то, что с этой минуты она принадлежит только ему. Пусть старший брат считает это лишь странной блажью глупого юнца, любой, кто посмеет прикоснуться к ней, познает самые жуткие муки ада. Но смог бы повелитель нечисти обречь свою драгоценную ведьму на страдания за непокорность? Он убеждал себя, что сделает это без колебаний.