Живя на Западе, и Канэцуке, и Дину приходилось иногда слышать о своем смешанном происхождении, но и в Японии они зачастую оказываются в роли «чужаков». «Многие люди здесь соглашались с тем, что я японец, но некоторые продолжали звать «гайдзином» даже после того, как я говорил им, что это не так», – говорит Дин. Канэцука даже не пытается спорить, принимая это как должное. «Возможно, могло бы быть по-другому, живи я за пределами Токио или Лондона», – считает он.

У обоих зачастую складывается впечатление, что японцы горят желанием прямо или косвенно выяснить, насколько они близки Японии. «Многие японцы, особенно в Токио, не расположенные к иностранцам из-за националистических убеждений или по причине неудачного жизненного опыта, делали вывод, что мне здесь не место. Как правило, прямо это не говорилось, ведь в то время мне было всего 19, и я мог легко вспылить. Да и вообще, большинство японцев не говорят открыто», – рассказывает Дин.

Живя в Японии, и Дин, и Канэцука общались со множеством людей, с некоторыми из которых подружились.

Хотя Дину пришлось поработать в чисто японском коллективе и у него остались друзья детства, основной круг его общения в Токио составляют японцы-полукровки, иностранные студенты и эмигранты. «Я заводил дружбу со всеми, от японских саларименов и студентов до американских военных. Я готов был подружиться с каждым, кто принимал меня без лишних вопросов», – рассказывает он. Как считает Дин, общение с японцами-полукровками зачастую было «невероятным событием» в Японии, в основном, потому что давало возможность побыть самими собой: «Я заметил, что иногда легче быть собой с японцами-полукровками, потому что мы запросто общаемся друг с другом».

По словам Канэцуки, ему проще общаться с иностранцами и другими японцами-полукровками: «По крайней мере, они оказались в аналогичной ситуации – живут в стране, где они не росли. Это сближает». Кроме того, он полагает, что личность человека важнее национальности: «Я общаюсь с людьми разных национальностей».

Несмотря на то, что поначалу обоим пришлось освоить науку – жить в Японии, будучи японцем наполовину – в целом они положительно оценивают проведенное здесь время и общение с местными жителями.

«Это хороший жизненный опыт», – считает Канэцука. – «Люди в Токио, в основном, довольно безразличны, как и в других столицах, но те, с кем я общался, кажутся несколько более открытыми для общения с иностранцами».

Дин уехал из Японии, чтобы завершить образование, но после выпуска твердо намерен вернуться в эту страну несмотря ни на что: «Я хочу вернуться в Японию состоявшимся человеком и не планирую больше работать на японцев, потому что мне это показалось трудным из-за разницы во мнениях и ценностях».

Канэцука также думает, что взгляды японцев не станут более интернациональными: «Это хорошо, что различия заметны. Мы все разные, и я думаю, что это плюс».

Patrick Budmar

Перевод на русский: Наталья Головаха