Когда она уже занесла ногу, чтобы встать на эскалатор, её окликнули сзади:

- Хизер?

Хизер узнала голос. Ну хоть один человек! Далеко не идеал собеседника, но после многочасового блуждания по безлюдным трущобам она обрадовалась бы последнему оборванцу.

Хизер оглянулась нарочито небрежно, зная, кого увидит: незабвенный Дуглас Картланд в своей шапочке у входа в холл. Детектив оказался весьма терпеливым человеком, раз безуспешно разыскивает её здесь уже второй час и не думает сдаваться. И вот - терпение вознаграждено.

- Это вы... – сказала она только.

Ответа Картланда она дождалась не сразу. Детектив долго молчал, ошеломлённо разглядывая девушку, изучая разительные перемены, которые произошли с момента последнего с ней общения. Впечатление было такое, словно её вываляли в грязи и вдобавок запинали сапогами.

Наконец он вновь обрёл способность говорить:

- Господи, Хизер, что случилось?

Изумление, отразившееся у него на лице, было настолько неподдельным, что Хизер едва не бросилась к нему на грудь и не вывалила всё, что пережила за последние часы. Но это было бы глупо. Очень глупо, если вспомнить, что именно этот человек навёл на неё Клаудию. Стало быть, он один из её команды.

- Вы один из них, - сказала она скорее утвердительно, чем вопросительно.

Детектив изобразил полное непонимание, и Хизер страстно захотелось отлепить ему пару пощёчин:

- То есть как - «один из них»? Что я такого сделал? И что, чёрт возьми, с тобой стряслось?

- Вы заодно с Клаудией! – прокричала Хизер, сорвавшись. Детектив невольно отстранился от неё. Наступило молчание. Картланд с опаской смотрел на взбесившуюся девушку, а та пыталась подобрать слова, достойные человека, который вогнал её в этот кошмар. Слова никак не находились. Она просто стояла, прерывисто дышала и испепеляла Картланда взглядом. Превратись её ненависть в огонь, от детектива остались бы обугленные рожки да ножки.

Первым заговорил Картланд:

- А что Клаудия? Она наняла меня, чтобы я нашёл тебя, вот и всё. Это моя работа.

- О да, вы превосходно работаете, - съехидничала Хизер. - Скажите мне только одно: это всё она сделала?

- Что - всё?

Хизер трижды провела языком по нёбу, стараясь дышать ровно. Выученный в далёком детстве способ держать себя в узде. Так. Вроде полегчало.

Детектив шагнул ближе и доверительно заговорил, заглядывая ей в глаза:

- Послушай, Хизер, меня просто наняли, чтобы я разыскал тебя. Я не знаю, что с тобой стряслось, и уж конечно не нахожусь ни на чьей стороне. Почему бы тебе не успокоиться и не рассказать всё по порядку?.. А то выглядишь, честно говоря, неважно.

- Сама знаю, - проворчала Хизер.

- Что?

- Ничего...

Хизер снова посмотрела на детектива. И этот человек говорит ей о неважном виде!.. Нынешняя версия Дугласа Картланда очень сильно отличалась от того официального сухаря, который загнал её в туалет полтора часа назад. Даже тогда было видно, что детективу не помешает немножко отдохнуть... а сейчас он выглядел, как больной раком на последней стадии. Щёки ввалились, круги вокруг глаз обозначились чётче и приняли почти пепельный оттенок. Веки подрагивали, норовя опуститься вниз. Галстук окончательно ушёл в автономное плавание, а шляпа сползла набок; края были помяты. Хизер вдруг догадалась, что делал детектив на скамейке холла до её прихода. Она могла бы поставить доллар, что Картланд, измученный поисками, просто спал, откинувшись на спинку скамейки.

Почему-то ей стало жалко этого старика, который вынужден метаться в пустом здании, чтобы найти её. Жалость должна была бы стать последним чувством, который она могла испытывать к Картланду, но ей было его жалко.

- Я знаю не больше вашего, - сказала она уже более спокойно. – Знаю только, что здесь бродят какие-то невероятные создания, и они хотят меня убить.

Детектив внимательно слушал её. Он не смеялся, не отпускал презрительные комментарии, а просто слушал. Правда, на последних словах Хизер он чуть дрогнул.

- Что-то... – пробормотала Хизер, потирая лоб ладонью. Картланд думал, что она по-прежнему обращается к нему, но это было не так. Хизер вспоминала всё, что она пережила за последние часы, и мучительно пыталась сложить единую картину. Хотела хоть что-то понять...

Но не получалось. Хуже того – ей казалось, что ответ где-то рядом, что она уже на расстоянии шага от желанной истины, но не может до неё добраться.

- Со мною что-то происходит, - сказала Хизер. – Как будто кто-то управляет мной...

Она уловила на себе взгляд детектива и встрепенулась. Мыслить вслух в присутствии чужого человека – не самая полезная привычка.

- любом случае, - быстро заговорила она, - я не могу вам доверять. Может, вы и невинный свидетель, но именно вы, и никто иной, втянули меня в эту кашицу. Если бы не вы...

- Да расскажите наконец, что с вами такого? – раздражённо перебил Картланд. – Знаете, слышать такие слова и не знать, о чём речь вообще...

Хизер горько усмехнулась:

- Думаете, если бы я имела понятие, то была бы в таком смятении?

- Тогда что...

Хизер отвернулась от детектива и посмотрела на ряды красочных объявлений, на лампы, излучающие мягкий синеватый свет. Вспомнила низкие ржавые коридоры и кромешную темноту. Мир, где не было ничего человеческого, но который имел чудовищное аляповатое сходство с нормальным.

- Здесь что-то не так, - отрешённо сказала она, разглядывая объявление фруктового сока. Выражение на лице женщины из плаката можно было принять равно как за высшее блаженство, так и за предсмертную агонию.

Что-то было. Очень давно. Что-то забытое.

Воспоминание всплыло, как обычно, неожиданно, вызвав тупую боль в голове. На этот раз боль была терпимой, и Хизер не пришлось валяться на полу, доводя детектива до инфаркта.

Что? Что здесь случилось?

Ответа на вопрос не было. «Сеанс» кончился, оставив только осознание собственного бессилия.

И сколько это будет продолжаться? До каких пор в памяти будут всплывать потерянные воспоминания, которые ей не принадлежали и пугали до смерти?

Судя по всему, никогда. То есть до тех пор, пока не сотрутся все белые пятна и тот, кто скрывается в её голове, не восстановится окончательно... сместив настоящую Хизер в какой-нибудь тёмный уголок сознания, где она потихоньку рассеется, как белый дым.

Наверное, именно в эту секунду Хизер осознала, окончательно и бесповоротно, что тёплые денёчки кончились. Теперь она была не одна. Неведомый сосед, вызванный к жизни, оживал. Хизер не знала, кто это, но склонялась к мысли, что её зовут Алесса. Так по крайней мере было понятно, почему её разум так не приемлет это имя.

Оставалось надеяться, что всё произойдёт нескоро. Но что-то подсказывало Хизер, что она неправа.

Алесса...

Зря она вспомнила это проклятое имя. Что-то немедленно зашевелилось в её сознании, поскребло волосатыми отростками по коре мозга.

- Что не так? – спросил за спиной Картланд, видимо, решив, что она заснула стоя.

Стоп-стоп-стоп. Хизер вздрогнула, сбрасывая оцепенение. Всё, с неё на сегодня хватит. Отмучилась. Никакой Алессы нет. Нет никакой Алессы.

- Ничего, - бросила она через плечо и побежала к эскалатору, который лениво катился вниз. Картланд сделал два неуверенных шага за ней и остановился.

- Ты куда?

- Домой.

Да, домой. К чёрту Клаудию, к чёрту Картланда, к чёрту Алессу. Хизер напомнила себе, каково сейчас отцу. Она звонила ему почти два часа назад, говорила, что будет через тридцать минут. И исчезла. Тут любой родитель встревожился бы, а уж её-то отец...