Продолжение.

А ты небось «Полароид» ожидала здесь увидеть?..

Чувствуя себя полной дурой, Хизер посмотрела в окно и еле сдержала удивлённый возглас.

Брезентовая стена напротив была порвана. Кто-то вырезал большой кусок ткани, обнажив тёмное стекло окна, прячущееся за ней.

Этот брезент... это была не стена. Это был дом. Дом, обтянутый огромной белой простынёй, как саваном.

Глава 18

У Хизер, как у всякого нормального человека, были свои страхи (порой ей казалось, что их даже чересчур много). Так, например, ей становилось не по себе в компании пчёл, стрекоз и змей. Она боялась темноты, огня и ещё почему-то зеркал. Эти вещи ей не нравилось - не столько пугали, сколько вызывали дискомфорт, проволокой сковывающий руки и ноги.

Но чаша боязни высоты, жертвой которого пали миллионы, обошла её стороной. Высоты Хизер не боялась. Как ни крути, этого у неё было не отнять. И теперь она уверенно отталкивалась руками, проползая на четвереньках по импровизированному мостику, сооружённому из трёх металлических балок. Она нашла целый батальон балок в углу комнаты и быстро нашла им применение, перекинув поперёк с одного окна на другое.

Здесь, на высоте пятнадцати метров над землёй, гулял дикий холодный ветер. Сначала Хизер, разгорячённой перетаскиванием тяжёлых балок, он показался лёгким и приятным, но когда она преодолела половину расстояния, у неё успели закоченеть все пальцы. Надо бы ускориться, подумала Хизер, прибавляя темп. Словно прочитав её мысли, ветер резко набрал силу, с яростным свистом пролетая по узкому проходу между домами. Одна из балок чуть качнулась набок.

Хизер продолжала ползти, обжигая руки о ставший ледяным металл. Достигнув противоположного окна, она увидела, что на ней нет ставней. Сжав онемевшую кисть в кулак, она ударила по стеклу. Удар вышел слабым и гулким. Стекло дрогнуло, но на поверхности не появилось даже трещинки. Хизер ударила ещё раз, чувствуя, что удержаться становится сложнее. Наконец стекло разбилось, но Хизер пришлось ещё пару раз вдарить по осколкам локтями, чтобы полностью расчистить проход. Когда острые края стекла перестали представлять опасность, она пролезла внутрь.

Попала она в маленькую комнатку размером десять на десять футов. Увидев рядом кресло у столика, Хизер тут же плюхнулась в мягкое сиденье и закрыла глаза, наслаждаясь теплом. Пока «гусиная кожа», покрывшая тело, потихоньку спадала, ей в голову пришла почти смешная мысль: Хм, а ведь я только что совершила преступление.

Незаконное проникновение в жилище – вот как это называется. Хизер открыла глаза и огляделась. Нет, на жилище не похоже. Скорее, какая-то приёмная... Строгие бесцветные обои, угловатая мебель, педантичный порядок – типичный офис.

Увидев на столике кипу исписанных бумаг, Хизер взяла одну из них и поднесла к лунному свету. Маркированный листок белой бумаги. Наверху Хизер увидела замысловатый вензель, показавшийся ей знакомым. Кажется, такая вывеска висела у входа в Хилтоп-центр.

Точно. правом верхнем углу был отпечатан адрес конторы – «ХИЛТОП-ЦЕНТР». Значит, она именно здесь – в серой пятиэтажке, куда каждое утро съезжались дорогие машины. Всегда надменный и чопорный, Хилтоп-центр был полной противоположностью простому жилому домику, где жила Хизер. Несмотря на близкое расстояние, Хизер ни разу не наведывалась в своды Хилтоп-центра. И вот настал момент восполнить этот пробел. Что бы она подумала о человеке, который сказал бы ей утром, что сегодня вечером она попадёт в Хилтоп-центр, разбив окно на четвёртом этаже.

Миниатюрный кондиционер, расположившийся на столике, не работал: Хизер щелкнула тумблёром на его основании, но вентилятор не завертелся. Превосходно, значит, здесь тоже вырубили свет. Расслабляться нельзя. Вполне может быть, на то они и рассчитывают – что Хизер обрадуется знакомым местам, потеряет бдительность и начнёт действовать неосторожно.

Хизер вышла в коридор. Темно было - хоть глаз выколи. Все окна были накрыты снаружи толстым брезентом, и лунный свет безнадёжно застревал в нём, отражаясь обратно. Она пошла вперёд, полагаясь в основном на внутренний компас. Задача ясна - найти лестницу или лифт, чтобы спуститься на первый этаж. Хотя лифт можно смело отбросить, всё равно он не будет работать. Каждый раз, когда руки нащупывали на стене дверь, Хизер пробовала повернуть ручку, но все двери были заперты. Наконец ей улыбнулась удача – одна из дверей бесшумно отворилась, и Хизер вступила в комнату. темноте она не видела, что это за комната и насколько она велика.

Будь осторожна, Хизер. А лучше выйди.

Но здесь мог быть выход, и ей не следовало оставить это просто так. Хизер продолжала брести, протянув руки вперёд, как слепая. Буквально через два шага пальцы наткнулись на деревянный шкаф. Впрочем, нет, скорее, на этажерку. Много полок, на которых лежат... лежат...

Хизер не могла взять в толк, что за предметы завалены на полках. Что-то холодное, продолговатое и чуть гибкое. Она погладила одну из этих вещичек, пытаясь примерно представить контуры. Круглый обрубок, расходящийся в конце на несколько мелких отростков. Сколько их? Раз... Два... Пять...
Хизер сдавленно вскрикнула и отдёрнула руку, словно её обожгло огнём. Желудок скрутило узлом и подбросило наверх.

Рука.

Куча отрезанных рук, брошенных на плахи. И она стоит на луже засохшей крови, которая хлестала вниз из оторванных конечностей...

Хизер сделала шаг назад, но ноги быстро теряли силы, превращаясь в ватные столбы.

Что это за место? Куда она попала?!

Место казни? Камера пыток?..

Палач, чьё лицо скрыто за чёрной маской с прорезями для глаз, опускает топор, и лезвие вонзается в плечо, сминая кости. Несчастный в ужасе смотрит на изуродованное тело и кричит, кричит...

Хи-и-зер! Алло! Какая камера пыток? Какая казнь? Это Хилтоп-центр! Это всего лишь ХРЕНО ОФИС!

... кричит, а топор уже поднимается вверх, чтобы снова проделать свой недолгий путь. Палач улыбается – его улыбку нельзя увидеть, потому что на лице его маска, но он улыбается, и размахивается, чтобы окончательно отделить плоть...

Вензель!.. Вспомни вензель! Это вензель компании по продаже МАНЕКЕНОВ!

Ужасное видение затуманилось, и Хизер почувствовала: она вернулась. Где бы она ни была, она вернулась и снова стоит в тёмной комнате, где никого, кроме неё, нет. А на полках перед ней...

Хизер вспомнила упругий материал, который мог быть мягкой пластмассой, но никак не человеческой кожей. Тьфу ты, чёрт. Манекены. Ну конечно.

Но в душе она продолжала сомневаться. Уж слишком реалистичным было посетившее её видение. При мысли о перекошенном от боли и страха лице казнимого у Хизер засосало под ложечкой. Это точно манекены? А может...

Ну, девочка, ты даёшь! Иди прикоснись.

Хизер покорно шагнула к полкам и, задержав дыхание, задела пальцем то, что лежало на полке. Пластмасса. Она схватила манекен обеими руками. Всё ясно, это простой манекен, точнее, только его торс – без головы и ног, зато с поднятыми вперёд руками. Вот ещё одна такая же, вот ещё... Почему их так много? И почему все одинаково безголовые-безногие?

Хизер вспомнила холодный взор манекенов в бутике «Маргарита» и чёрные капли крови, стекающие по их подбородку. Ей не стоило об этом думать, потому что она тут же почувствовала знакомую дрожь в коленках.

Ладно, пора уходить. Тут, кажется, склад манекенов, и выход здесь не светит. Хизер повернулась к двери, и за её спиной раздался скрип. Она замерла. Скрип повторился.

Пластмассовые руки поднимаются, приближаясь к её шее...

- Это всего лишь манекены, - громко сказала Хизер. Скрип за спиной прекратился. Вот так-то лучше.

Когда она взялась за ручку двери, в дальнем углу комнаты послышался глухой стук падения. Что-то с шорохом покатилось по полу, и Хизер послышался короткий отчаянный крик, оборвавшийся на середине.

Обезглавлен.

Палач вытер топор красным льняным платком и довольно кивнул. На смертоносном лезвии заискрились лучи солнца, выглянувшего из-за туч.

Хизер закричала и пинком распахнула дверь склада. Не переставая кричать, она пробежала весь коридор обратно. Но сколько бы она ни бежала, её настигал тяжёлый топот сапог и безумный смех, раскатывающийся в темноте.

глава 19

Хизер повернула кран, покрытый медным налётом. На дно ванны посыпались бурые крошки ржавчины. Из горлышка послышался тихий булькающий звук, но вода не текла.

- Я знала...

Хизер посмотрела на соседнюю ванну. На эмалированном дне хрупкой коростой засохла тёмно-коричневая жидкость. Это с равным успехом могла быть грязная вода или кровь. Хотелось верить в первое. Распороть вены, сидя в ванне в Хилтоп-центре, было бы кощунством.

Ряды ванн, выстроенные вдоль стены, просвечивали в темноте бирюзовым оттенком. Хизер не знала, чего она ждёт, но чувствовала – грядёт нечто. Как перед ураганом затихает природа, в душе воцарилось странное спокойствие и умиротворённость, переходящая в апатию. Она стояла и смотрела на испачканное дно ванны, сжимая в руках рукоятку катаны.

Катану Хизер нашла в одном из офисов, там была целая стена, увешанная коллекцией этого экзотического оружия. Некоторые мечи были огромными – она сомневалась, что может поднять их с подставки, не то что унести с собой. А были и такие крошечные, что рядом с ними кухонный нож выглядел гигантом. Словом, богатый ассортимент. Для себя Хизер выбрала изящную катану средних размеров с резной рукояткой из красного дерева. Оружие удобно было держать и носить с собой, да и весило оно всего ничего. По виду казалось, что это безобидная игрушка на баловень пятилетним сорванцам. Но холодная синева острого лезвия мрачно отрицала это. Нет, говорил заточенный металл, никакая я не игрушка. Я есть оружие – вещь, созданная, чтобы забирать чужие жизни. Я буду заботиться о тебе, Хизер, пока ты заботишься обо мне. Так что... по рукам?

Меч в руках действовал лучше всяких фонариков. Хизер удивлялась, как мало порой нужно человеку, чтобы почувствовать себя защищённым. Она никогда раньше не пользовалась подобной штукой, но была уверена, что постоять за себя сможет.

Хизер попробовала замахнуться мечом. Получалось неплохо – не так красиво, как в фильмах, но если бы под удар попался какой-нибудь монстр, ему несдобровать. Катана, несмотря на свою простоту, была ничуть не менее убойной вещицей, чем пистолет. чём-то даже лучше, подумала Хизер, обрушивая лезвие сверху вниз. Так больше чувствуешь оружие, признаёшь его частью своего тела, продолжением руки... чего невозможно достичь с пистолетом. Отлично.

Натыкаясь на углы и стены, Хизер побывала в ТАНЦЕВАЛЬНОЙ СТУДИИ МОНИКИ, в АВТОМОБИЛЬНЫХ ЗАПЧАСТЯХ КИМА и в ЮРИДИЧЕСКОЙ КОНТОРSПРИНДЛА И ЭНОСА, пока не попала в комнату, сплошь обвешанную картинами. Наверное, она так и не увидела бы эти картины, если бы не подобрала зажигалку, оставленную на столике у входа. Щелкнув кнопкой, она увидела на столе разграфленный лист. Наверху был большой заголовок: «РЕГИСТРАЦИОННЫЙ ЛИСТ», а ниже – «Галерея художественного искусства». Кажется, в Эшфилде с ценителями художественного искусства было негусто: список посетителей обрывался на девятом номере. Хизер усмехнулась. Подумать только, сколько всего напичкано в одну-единственную каменную коробку высотой в пять этажей. Ни в жизнь не догадалась бы, что живёт рядом с галереей художественных искусств.

Она бегло осмотрела картины. Большинство из творений, на её взгляд, были непонятными нагромождениями фигур и образов... или она просто не понимает искусства? Хизер не увлекалась художеством, но думала, что с ней согласится подавляющее большинство жителей восточного побережья.

«Репрессор памяти», гласила табличка под первой картиной. Сколько Хизер ни старалась углядеть в беспорядочно нанесённых мазках что-нибудь вразумительное, это ей не удалось. Картину можно было легко воспроизвести, просто закрыв глаза и водя кистью по холсту. Хизер пошла дальше. «Гора». Простой скалистый пейзаж, мирный и успокаивающий, но тоже ничего выдающегося. Под следующей картиной подписи не было, зато на рамку была прикреплена красная наклейка с ценой. Картина напоминала клетчатую мозаику, наспех раскрашенную в мутные цвета с преобладанием жёлтого. Хизер поднесла зажигалку к наклейке, увидела в оранжевом пламени число 5000 и непроизвольно фыркнула. Неужели кто-то может дать за ЭТО такие деньги? Ей с её половинными ставками и за три года столько не заработать. Боже, что за мир.

«Пламя очищает всё». Хизер не любила огонь, поэтому не сильно огорчилась, увидев, что картины на стене уже нет. Наверное, успели впихнуть какому-нибудь богатею за число с тремя кругленькими. Вместо картины на стене висел только большой кусок белого холста.

Хизер вышла из галереи с чувством подавленности и досады. Она ходит-бродит по всякой клоаке, а тем временем кто-то пишет откровенно шизоидные картины и получает за это бешеные деньги. Жизнь несправедлива, что уж тут.

Ну и какая логика?..

При чём тут логика, мистер Здравый Смысл, огрызнулась Хизер.Сидите в своей пещерке и не высовывайтесь, когда вас не просят.

От воображаемых собеседников толку было всё меньше и меньше. Они давно уже ничем не помогали, зато были мастерами на едкие насмешки. Пропали бы они совсем.

Разве ты ещё не поняла, Хизер?.. Нас ЗАМЕЩАЮТ. Ты нас придумала сама, но теперь уже не можешь контролировать. Потому что ты – это...

... не ты.

Голос сухой и тонкий, в котором сквозит безграничная ненависть и жестокость. Он принадлежал девушке, которую Хизер уже не могла не узнать. Она была близка к ней, чем когда-либо - до такой степени, что могла видеть её одинокую фигурку, теряющуюся в тумане. Девушка оказалась вовсе не такой маленькой, как она думала раньше – лет пятнадцать, но не больше. Лицо девушки осунулось и посерело, щёки впали, образуя жуткие чёрные ямочки, и только глаза горели странным потусторонним огнём, прожигая Хизер насквозь тусклым пламенем. её чёрных глазах она увидела всю боль, что когда-либо переживало человечество – печаль, страх, безнадёжность, ужас... Хизер боялась её... но знала, что ей не удастся от неё сбежать. Куда бы она ни шла, девушка, которую звали Алесса, всегда была с ней. Всегда. С первых дней её жизни.

Уходи, попросила Хизер, обливаясь потом. Уходи. Я ничего тебе не сделала. Я ни в чём не виновата.

На этот раз девушка ничего не ответила. Она медленно уплывала вглубь белесого покрывала; хрупкие контуры размывались, но странным образом её глаза оставались на прежнем месте. Они внимательно следили за Хизер, не собираясь выпускать из виду, наливались кровью, превращались в кусочки угля, полыхающие ярко-жёлтым горячим пламенем...

Хизер пришла в себя, когда огонь метнулся вверх и лизнул её запястье. Вскрикнув, она выронила зажигалку, и пламя немедленно исчезло в темноте. Несмотря на боль в руке, Хизер была рада, что снова вернулась в реальный мир. Кто знает, чем кончилось бы видение, если бы не огонь.

Видение... Слишком красочное и настоящее, чтобы быть иллюзией. Что это?.. Только ли плод её воображения? Но если так... могут ли быть все ужасы сегодняшнего вечера оказаться всего-навсего миражами, которые построил больной разум?

Так сходят с ума.

Хизер мотнула головой, подняла зажигалку (пластмасса на корпусе обуглилась) и пошла дальше в поисках выхода. От комнаты с ваннами её отделяло лишь несколько футов.

Сейчас она в ожидании чего-то неизвестного и страшного смотрела на испачканное эмалированное днище. Да, девушка ушла, растворилась в тумане, но явно была где-то неподалёку. Хизер чувствовала её незримое присутствие.

Секунда. Ещё одна.

комнате повисла абсолютная тишина. Хизер услышала где-то ровный стук, словно кто-то стучит деревянной палкой о стену. Прислушавшись, она поняла, что слышит биение собственного сердца.

Ещё немного...

Из чёрного круга водостока выползла первая капля крови. Хизер не мигая смотрела, как вслед за ней выглянула ещё одна капля, ещё... Капли слились в ручейки, ручейки в лужицы. И вдруг, словно прорвав плотину, в ванну потоком хлынула алая артериальная кровь, начавшая стремительно подниматься до края. нос ударил горячий солёный запах. Хизер слабо застонала – на большее у неё не хватило сил. Она не могла оторвать взгляд от завораживающего красного водоворота, но краем глаза заметила, что окружающие стены зашатались и отодвинулись назад. Тончайшие красные нити побежали по полу и потолку, как невидимый паук с ужасающей быстротой плетёт свою паутину.

Что происходит?

На висках защёлкнулся раскалённый обруч, и все мысли испарились в красной колыхающейся пелене. Знакомое ощущение. Хизер упала на колени и сжала голову руками. Это кончится, надо только подождать. Боль прокатывалась в чреве сверху донизу, как цепь бензопилы, она разрывала её на части, расщепляла на отдельные атомы. Хизер до хруста сжала челюсти, чтобы не закричать. Ну когда же, когда всё вернётся в норму?

Ванна переполнилась, и кровь выплеснулась на волосы Хизер, отдавшись теплым дождём. Кровь необъяснимым образом заглушала боль. Она почувствовала себя лучше и даже нашла в себе силы приподнять голову. И увидела лицо. прошлый раз Хизер не узнала её... но теперь... Алесса. Алесса стояла в море цвета крови и наблюдала за ней. Она могла прекратить её страдания - Хизер знала это, но девушка не хотела этого.

- Алесса...

Краснота пропала, и Хизер увидела, что видение исчезло. Вокруг ничего не было. Осталась только абсолютная пустота – высшая истина, откуда когда-то произошли все и куда рано или поздно все попадут.

- Это влияние другого мира.

Мужской голос. Хизер с удивлением узнала своего отца. Голос доносился издалека, прорезая плотную ткань пространства и времени.

- Из мира чьих-то ночных кошмаров они приходят к нам...

Стало темно.

глава 20

Яркий летний день, пропитанный ароматом одуванчиков. Солнце кажется большим апельсином, подвешенным под голубым хрусталем небосвода. Сегодня апогей жизни на крохотной лесной полянке, затерянной вдалеке от города. Хизер сидит на мягкой траве у опушки и играет с любимой куклой. Куклу зовут Мона, отец купил её два года назад. С тех пор она не признаёт других любимцев.

Отец возится с барбекю у автомобиля, и вскоре по округе начинает разноситься запах жареного мяса, от которого текут слюнки. Хизер втягивает воздух носом, улыбается и подходит к отцу.

- Долго ещё, папа?

- Не волнуйся, дорогая, скоро будем обедать.

Хизер верит ей и, умиротворённая, возвращается к Моне. Мона лежит на траве, уставившись на небо. Хизер берёт её на руки:

- Тебе здесь нравится, Мона?

Мона молчит, и она воспринимает это как согласие. Моне нравится эта поляна. Хизер думает так же. Она не против остаться жить здесь вечно. Их квартирка кажется на этой поляне бесцветной и скучной.

Отец обильно поливает кетчупом румяные шашлыки. Хизер никогда не ела шашлыки, но она не сомневается, что это истинная вкуснотища. Ничего, думает она, скоро я попробую.

Да, жизнь прекрасна, но скоро даже сочные краски природы начинают приедаться. Отец никак не может закончить с шашлыками. Немного посидев, Хизер прижимает куклу к груди и топает к автомобилю.

- Папа, можно я послушаю музыку в машине?

- Конечно, дорогая. Только рычаги не трогай, ты ведь у меня умница, да?..

- Хорошо, папа. Спасибо.

Конечно, она садится не на пассажирское сиденье, а на водительское. Почётное место пассажира достаётся Моне. Несколько минут Хизер увлечённо вращает руль, демонстрируя свой класс Моне.

- Тебе нравится, как я вожу?

Мона молчит, показывая всем своим видом: да, клёво.

- Хочешь поводить?

Отрицательное молчание.

- Ну хорошо. Ты ещё маленькая, вот будешь большая, как я...

Когда первый пыл проходит, Хизер вспоминает, для чего она села в машину, и крутит ручку радио. За стеклом зеленеет свежая трава, поют птички, а динамики изливают ритмичный джаз. Джаз не нравится ей, и Хизер вертит ручку настроек дальше. Огонёк на панели мигает, ловя одну станцию за другой, но ни одна из них не устраивает Хизер. Наконец она натыкается на волну, где передают спокойную мелодичную композицию. Хизер слушает радио, откинувшись на спинку кресла и закрыв глаза. Мона примерно сидит рядом с хозяйкой.

Счастье длится недолго. Скоро приятные аккорды отдаляются, сходят на нет, и ви-джей орёт: «Вы слушаете WBLC– лучшее радио восточного побережья!». Вслед за его словами раздаётся какофония беспорядочных звуков – наверное, гимн радиостанции. Хизер недовольно кривится и уже протягивает руку к панели, когда начинается рекламная пауза и мягкий мужской голос говорит:
- Вы не знаете, как провести ближайшие выходные?.. Вы хотите хорошо отдохнуть без лишней траты денег? А может, вы просто хотите быть наедине с собой на лоне настоящей природной красоты?.. Приезжайте в Тихий Холм – всего несколько часов езды на фоне дикой природы, и вы получите всё, что хотели, и даже чуть больше!

Хизер почему-то не выключает радио и не меняет станцию, а продолжает слушать, завороженная голосом. Она слушала бы вечно, но реклама уже кончилась, и в эфире начинается ток-шоу с какой-то бангорской знаменитостью. Это уже совершенно не то. Хизер вертит ручку громкости до отказа влево, и в салоне наступает тишина. Она снова откидывается на спинку и несколько секунд задумчиво смотрит на зеркало заднего вида. Там виден отец, вытаскивающий шашлыки из мангала. Увидев её, он весело махает ей рукой. Хизер рассеянно кивает... но мысли её заняты другим.

- Интересно, - говорит она, - а хорошо там, в Тихом Холме?

Перед её глазами предстаёт Город радости, весь такой красочный и раскрашенный в жёлтые цвета. Да, она не отказалась бы посетить Тихий Холм... Может, сказать отцу? Но нет, в свои девять лет Хизер уже понимает, когда достигается предел. Она не будет спрашивать у отца, но немного подумать об этом ей не никто не запрещает, так?

- Хотела бы ты побывать в Тихом Холме, Мона?

- Да, - говорит Мона, - очень хотела бы.

Хизер озадаченно смотрит на Мону. Мона уже не валяется на кресле безжизненной тряпкой. Она сидит, выпрямив свою пластмассовую спину, и в свою очередь внимательно смотрит на Хизер. Чёрные локоны блестят в лучах солнца.

Мона раньше никогда не говорила, но если она решила с ней поболтать, то в этом нет ничего плохого. Хизер протягивает к ней руки, но Мона отодвигается назад, подальше от неё. Ну и ладно, думает Хизер

- А ты когда-нибудь была в этом городе?

Мона сверкает пуговицами глаз, и внезапно Хизер начинает пугаться. Она не может себе объяснить, почему ей страшно от своей лучшей подруги... но от Моны тянет холодным воздухом с тяжёлым запахом чего-то металлического.

- Да, я была там, - говорит Мона. – Я была в Тихом Холме. Знаешь, Хиз, я даже родилась там.

- Правда? – спрашивает Хизер, но слова ей куклы уже не интересны. Страх растёт.

- Правда. Это чудесный город, Хиз... Лучше, чем ты можешь вообразить. Думаю, ты была бы счастлива, если попала туда. Почему бы тебе не попросить отца отвезти тебя в Тихий Холм? Он не откажется.

Хизер немного думает и качает головой.

- Нет. Папе это не понравится. Я точно знаю.

Мона вдруг начинает медленно подползать к ней, и Хизер прижимается к двери кабинки.

- Хиз. Я тебя прошу. Ты ведь меня любишь?

По правде говоря, глядя на Мону, Хизер уже сомневается в этом. Кукла уже не кукла, точнее, не совсем кукла. Её глаза до отвращения живые и влажные, они ни на секунду не останавливаются, всё время бегают из стороны в сторону. Прозрачные капли воды катятся по розовым щекам, как водопад. И когда Мона приоткрывает рот, Хизер видит там ярко-малиновый язык, раздваивающийся в конце. Это отнюдь не способствует спокойствию девочки. Она не догадывается открыть дверь и убежать, а сидит и до боли вдавливается спиной в дверцу.

- Хиз...

Отныне и до конца своих дней Хизер будет ненавидеть сокращение своего имени. Хизер, только Хизер. Никаких уменьшительно-ласкательных.

Мона упирается руками о синий бархат кресла и начинает переползать на водительское сиденье. Хизер близка к обмороку, она не может шевельнуть ни одним членом. Когда Мона поднимает к ней лицо, изъеденное нарывами цвета сырого мяса, дверца энергично открывается, и Хизер кубарем выкатывается наружу. Отец охает и успевает схватить её в охапку, прежде чем она достигает земли. Хизер переполняет безмерное облегчение.

- Осторожнее! Можешь себе что-нибудь повредить.

Отец не злится, просто укоряет, и ей становится стыдно. Она встаёт и поправляет юбочку. Отец нежно гладит её по голове, выказывая, что инцидент исчерпан.

- Великий Обед готов! Пойдём?..

- Да, папа! - Хизер сияет, она вспоминает про румяные шашлыки и всё плохое сминается в крошечную чёрную точку, теряет цвет и насыщенность. Вечером она уже не будет помнить о жутком случае внутри салона. Мона будет по-прежнему лежать в своей кроватке и безразлично смотреть на потолок, но Хизер больше никогда не заговорит со своей любимицей.

Но прежде чем уйти в царство неземных яств, она успевает заглянуть в опустевший салон. Мона лежит на пассажирском кресле, уткнувшись лицом в чехол. Просто кукла, совершенно безобидная и давно знакомая. Хизер удивляется, что на неё нашло минуту назад. Но отец уже идёт туда, где на траве разложена белоснежная скатерть, и она спешит за ним, оставив свои страхи здесь, у водительской дверцы.

Хизер открыла глаза. Несколько секунд она лежала, устремив взгляд на ржавый потолок, на котором играли красные отблески огня. Потом, повернув голову, увидела возвышающуюся над головой ванну (которая тоже порядком проржавела с тех пор, как она видела её последний раз) и вспомнила всё.

Средневековые декорации вернулись. Приподнявшись, Хизер увидела под ногами решетчатый металлический пол, противно звенящий на каждом шагу. Стены стали на порядок уже и ниже, за ними был слышен странный шум, словно там шурует армия крыс. воздухе витал терпкий запах плесени.

- Господи, опять...

Хизер застонала одними губами и со злобой посмотрела на ванну, виновницу её бед. Следов крови в посудине не было – она вся утекла туда, откуда хлынула. Кран тоже пропал, на месте его зияла дыра.

У неё снова был приступ – точь-в-точь как после разговора с Клаудией. Клаудия. Она была здесь?

- Это тоже её проделки?..

Гневный вопрос повис в раскалённом воздухе. Никто ничего не сказал, но свой ответ Хизер получила.

Клаудия, Клаудия. чём-то эта сумасшедшая была опаснее, чем Алесса, что жила в её голове. Несмотря на боль и злость, владевшие этой девушкой, сама она была слаба и беспомощна. Ведь до сегодняшнего дня всё было хорошо. Вряд ли Алесса смогла бы выбраться на свет самостоятельно, без посторонней помощи. Хизер после всего случившегося резонно полагала, что третьей силой выступила именно женщина по имени Клаудия Вульф. Клаудия наняла частного детектива, чтобы тот нашёл её. И наверняка не для того, чтобы поболтать в коридоре торгового центра.

Из-под ванны торчала деревянная рукоятка. Хизер сощурилась. Странно, она была уверена, что в очередной раз растеряла оружие. Но катана никуда не исчезла, она лежала здесь, под ванной. Что ж, глупо отказываться от маленьких подарков судьбы.

Подняв катану, Хизер направилась к двери (слава Богу, дверь осталась на прежнем месте и никуда не делась), то и дело нервно оглядываясь. Стены были усеяны решетчатыми пластинами из железа, сквозь дыры которых пробивался рдяный красный свет, как от ночного костра. Отвлечёшься на мгновение, и пластины слетят, открыв путь для очередного монстра. Хизер была начеку, чтобы не попасть впросак.

У двери стояла инвалидная коляска, такая же старая и ржавая, как всё вокруг. На коляске сидела обезображенная детская кукла – волосы выдраны, одежда сорвана, на конечностях видны следы ножевых порезов. Странная комбинация смотрелась устрашающе в своей алогичности. Хизер почему-то захотелось поднять куклу и унести её с собой, освободив от гнета зловещей коляски. Кукла неизвестного пола с надеждой взирала на неё, и глаза казались слишком выразительными и живыми для просто игрушки. Хизер это что-то напомнило, что-то давнее и забытое, но она не хотела сейчас копаться в подшивках прошлых лет. Вряд ли она найдёт там жизнеутверждающие вещи.
Не трогай куклу, Хизер. Ничего не потеряешь.

Лысый человечек был таким маленьким и потерянным...

Хизер прошла мимо коляски и хлопнула дверью. Не время для игр «верю – не верю». коридоре она увидела чьи-то смутные очертания, но они быстро исчезли в темноте. Ей показалось, что это скорее человек, чем монстр... но в то же время скорее монстр, чем человек. Нечто, завёрнутое в обгоревшую рясу, чья пупырчатая голова напоминала большой кусок глины, скомканный в неумелых руках ребёнка. Всё, путь в ту сторону мне заказан, подумала Хизер и обратила взор на другой конец коридора. Там не наблюдалось полулюдей-полумонстров, но в том же красном костровом сиянии она увидела тёмное пятно, неподвижно лежащее в пяти шагах.

Крепко схватившись за катану и держа её перед собой, как щит, Хизер сделала шаг в сторону пятна. На полу лежало существо, этакий таракан-переросток на четырёх лапах, расположенных по бокам. Грушеобразная голова склонилась набок под острым углом, длинный язык выкатился из пасти. На языке засохла жёлтая пена. Хизер опустила катану. Ещё один труп. К счастью, на этот раз монстра прикончили без её помощи. Поляна расчищена.

Нет, размышляла Хизер, обходя стороной тельце со сломанной шеей, всё-таки, откуда взялись монстры в Хилтоп-центре?.. Не может же это происходить на самом деле. том же торговом центре детектив Картланд не замечал ничего сверхординарного. Никто, кроме Хизер, не видел того кошмара, что творился в торговом центре. Так сказать, персональный ад.

Тогда...

Дамы и господа! Давайте предположим, что та сумасшедшая, Клаудия, вовсе не серая мышка, каким кажется. Положим, она настолько гикнулась на почве своей веры или что там у неё, что приобрела... да-да, вы не смейтесь... скажем так – необычные способности. Может, наша Хизер до сих пор лежит себе за дверью с кодовым замком и видит замечательные грёзы, которые посылает ей добрая тётя Клаудия.

Мысли неслись бурно и неуправляемо, точно собаки, сорвавшиеся с цепей, но довести их до конца Хизер не успела. Когда она выровнялась с трупом существа, оно ожило и набросилось на её ногу. Хизер не ожидала ничего подобного и потому оказалась совершенно незащищённой перед яростной атакой. Существо разверзло немаленькую пасть и с торжествующим воем сомкнуло челюсти на икрах девушки. Спасло Хизер то, что в последний момент она неосознанно качнулась налево, чуть выставив ногу назад. Зубы «хладного трупа» клацнули, сдирая полоску кожи с бедра. Хизер закричала от резкой боли и рывком подняла катану наверх. Существо не собиралось отступать после неудачной попытки, оно стремительно ползло вперёд, перебирая ножками. Язык на мгновение выскочил наружу и слизнул кусок кожи, прилипший к передним зубам.

Оно укусило меня!

Хизер мельком увидела кровь, выступившую на краях раны, но вместо страха её обуяла ярость, бурлящая кипятком. Да, оно укусило её, подло прикинувшись мёртвым, но оно за это поплатится. Прямо сейчас.

Катана свистнула, рассекая воздух. Тварь с удивительной реакцией метнулась назад, разминувшись с лезвием на доли сантиметра. Когда сталь со звоном ударилась о решётку пола, оно приподняло голову и направило свои крошечные глазки на Хизер. Она не увидела в поблескивающих чёрных точках ничего, кроме бессмысленного желания убивать. Смотрела бы девушка на себя со стороны, она бы удивилась, обнаружив в своём взгляде то же примитивное чувство. Но она не видела, и это было к лучшему.

- Ну давай, - прохрипела Хизер, - иди сюда.

Она качнула кончиком лезвия, приманивая тварь к себе. Неизвестно, поняло чудовище её или нет, но оно снова ринулось в лобовую атаку, пролетев в тени чёрной молнией. Но Хизер тоже была не лыком шита: лезвие катаны проделало недолгий путь вниз и впилось в полосатую спину. Тварь завизжала; лапы подогнулись, и туловище с размаху ударилось об пол, обагрив решётку кровью. Хизер провернула лезвие, не вытаскивая его со спины. Лапы судорожно забились по полу, отскребая ржавчину с металлических прутьев. Хизер в ответ вдавила катану поглубже. Тварь испустила угасающий стон и затихла.

С усилием вытащив меч из спины поверженного неприятеля, Хизер посмотрела на острый кончик. Кровь. Вот и ещё одна жертва Супервоительницы Хизер. Потрясающе...

Нога саднила и кровоточила – тонкие струйки горячей крови уже добрались до лодыжки. Обследовав рану, Хизер нашла, что рана не очень глубокая, но пренебрегать элементарными мерами первой помощи не стоило. Если бы была какая-то ткань, можно было бы перевязать ногу... Рвать одежду не хотелось, к тому же после ночного путешествия лоскутки одежды вряд ли отвечают требованиям асептики.

Остаётся поступить по-плохому.

Хизер выудила из кармана зажигалку. Несколько секунд смотрела на плещущийся внутри бензин, потом решительно приподняла подол зелёной юбки (правда, сейчас юбка была очень и очень неопределённого цвета). Вот она, рана, длинная и шероховатая. Хизер с ненавистью посмотрела на валяющийся рядом труп. Подумать только – прикинуться мёртвым. И ведь почти добился своего. Такой приёмчик за один день не наработать. Интересно, много ли раз срабатывала ловушка умного хищника?..

Тварь шевельнулась.

Это могла быть только иллюзия, игра взбудораженных после схватки нервов. Но Хизер не стала гадать. Она метнулась к твари, на ходу размахиваясь катаной.

Раз!

Сталь вонзилась в спину чуть пониже прежнего места. Тварь заревела и дёрнулась, пригвождённая к полу.

- Ах, значит, даже так!

Хизер рывком вытащила катану и тут же снова опустила её, на этот раз метя в голову. «Обманщик» неистово затряс продолговатой головкой, пытаясь увернуться от неотвратимо приближающейся смерти.

Два!

Хруст. Вокруг брызнули капли крови. Тварь поникла.

Всё.

- Хотел меня обмануть, да? – прокричала Хизер, нагнувшись к размозжённой голове. – Обмануть хотел?!

Так получай!

Вроде пинала Хизер не сильно, но безжизненное тело стремительно пролетело в другой конец коридора, описав в воздухе невообразимую дугу. Хизер не стало легче от осознания собственной мощи. Внутри клокотала энергия, требующая выхода, как кусок подожжённой спиртовой ваты.

Нужно делать. Нужно ЧТО-ТО ДЕЛАТЬ!

Отчаянный шёпот в голове, повторяющий:

Успокойся. Успокойся. Успокойся...

Хизер застонала, выронила катану на пол и схватилась за зажигалку. Нужно что-то делать, и она знает, что. Будет больно, но придётся вытерпеть ради лучшей жизни в будущем. конце концов, боль – не самое страшное...

Края раны успели полиловеть. Хизер приставила металлический наконечник там, где была видна красная плоть. Она нечаянно задела зажигалкой повисший с краю лоскуток кожи, и нога отдалась мучительной ноющей болью.

Сейчас будет во сто крат хуже...

Хизер сжала зубы и нажала кнопку.