Автор: Инверсия чувств
Фэндом: NANA
Персонажи: Лейла \ Син
Рейтинг: PG-13
Жанры: Гет, Songfic
Предупреждения: OOC
Размер: Мини, 5 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен

У Лейлы европейский разрез глаз и светлая кожа – из-за примеси британских кровей, но широко распространяться об этом не следует, потому что нужно поддерживать миф о необыкновенно красивой стопроцентной японке. Ее имя постоянно коверкают – в интервью на радио, в титрах к клипам на модном телеканале, где оно сразу пишется так, чтобы легче было произнести, и даже в приятельских беседах на вечеринках по случаю заметных событий в жизни группы Trapnest. Простая возможность исправить любого, кто к ней обращается, не предусмотрена контрактом. Очень хорошо. При должных навыках общения эту историю можно преподнести как что-то сокровенное – особенно умытому клерасилом юнцу с первым пирсингом, который представился как Син, а сейчас сидит чуть поодаль, намереваясь заполнить наметившуюся паузу в разговоре сигаретой. Басист Black Stones – рок-группы провинциального разлива? Ну-ну. У него нет причин отказывать себе в слабости к вредной привычке, очередной эпизод потакания которой предваряет щелчок необычной зажигалки с символикой собственной группы – а ей приходится держаться, чтобы было чем петь. Но Лейла никогда и ни перед кем не подает виду, что это стоит ей определенных усилий, а потому просьба так и не прозвучит.

прошу, не кури при мне,
не кури при мне.

Дозированной откровенностью несложно произвести впечатление. А еще игрой в поддавки. Весело и легко было подстраиваться под незамысловатые правила Сина в начале их истории. Сложно - не рассмеяться глядя ему в лицо, выражающее уверенность в контроле над ситуацией. Особенно когда эффект поддерживается брошенными им нарочито пренебрежительными фразами – но важно делать вид, что они достигают цели. Вокалистка рок-группы, известной, в том числе, выразительными видеоклипами и театрализованными представлениями, не может не быть немного актрисой.

сигаретой помечены
наши встречи и тайны.
никогда не признаюсь я,
никогда не признаюсь.

От чего она действительно устала – так это от пения, но ничего другого все равно делать не умеет – а поэтому крепко стоит на земле, не позволяя собственной склонности к истерикам, проявления которой немедленно сочтут за звездную болезнь и непрофессионализм, одержать верх. Да еще вялотекущая неразделенная любовь к Такуми, коллеге по группе – раньше, убеждаясь в принципиальной невозможности им обладать по многочисленным слухам о нескончаемых, непрерывных, идущих внахлест романах - но очень кратковременных, если рассматривать каждый по отдельности, с ней еще можно было примириться. Но последняя сплетня, да к тому же подтвержденная им лично – о скорой женитьбе - как удар под дых. Значит, возможность быть рядом с ним, пусть и, вероятно, на далеко не привлекательных условиях, все же существует – и кто-то сумел ее разгадать. Устроило бы ее это или нет, сейчас совершенно не важно – того факта, что ее обошли, случившееся не отменяет. И она срывается в самый неподходящий момент, в день, когда назначена запись песен – а вот это уже настоящая проблема.

С настоящими проблемами она ходит к Ясу. Ничуть не сожалея о том, что как бойфренд он давно перешел в разряд бывших. Зато в его присутствии слезы – это просто слезы, а не оружие особого назначения, а именно – удара в спину, когда более-менее честные аргументы исчерпаны. Такой человек еще много кому должен оказать скорую психологическую помощь, а иногда это можно сделать только с очень близкого расстояния. Они же эту стадию давно прошли, и здесь жадничать нельзя.

Лейла вообще отнюдь не жадная до верности. Какие успехи делает Син на типичном для альфонсов поприще, когда они не вместе, ее тоже ни мало не волнует. Разве что в положительном смысле слова, из-за понимания, что возросшим уровнем мастерства по части произнесения красивых речей и по некоторым другим направлениям он во многом обязан ей. Конечно, это все домыслы, которые свойственно строить касательно личной жизни партнера многим людям, чьи встречи происходят от случая к случаю. Но редко у кого подобные фантазии выливаются в тщеславие, а не ревность. Если только этот «кто-то» - не так называемая «творческая личность».

люблю предрассветное,
на цыпочках к выходу.
ты сладко в подушечку,
я круголями вниз,
похрустывать первым льдом,
шагать и посвистывать.

Наверное, ей было бы приятно узнать о таком совпадении – Такуми тоже имел привычку уходить из оплаченного на сутки вперед президентского люкса, не дожидаясь пробуждения очередной принцессы на одну ночь. То, что каждая угодившая в ловушку девушка ощущала себя именно принцессой, сомнений не вызывало – и осознание ловкости по части затуманивания чужих мозгов доставляло Такуми не меньшее удовольствие, чем сама физическая близость. Кроме того, если второе раз на раз не приходилось, с первым всегда было как по нотам.

Но Лейла не из тех, кто будет рисковать полноценностью удовольствия. Поэтому в моменты редких личных встреч наутро она оставляет одного и того же человека, который устраивает ее полностью – хотя бы по этим двум моментам.

сигаретой помечены
твои губы капризные.
морозное утро
у жизни за пазухой.

Она не может точно знать, что именно с ним происходит, когда ее нет рядом – но стоит остаться вдвоем, видит результаты, и они ее более чем устраивают.

…Син бросается проверять пришедшие за время репетиции эсемески, надеясь найти одну-единственную – содержащую только название отеля и номер комнаты. На большее не рассчитывает, поскольку многословнее в «переписке» с ним она не бывает. В этот момент жалеет, что у него слишком большой круг общения. Ложная тревога, обозначающая возможность получить те самые сухие и сугубо информативные, но заветные строки, раздается слишком часто. По этой причине он стал нервным.

…Син заливается краской, найдя на стеллаже музыкального магазина диск с песней, в честь которой ее назвали. Даже ломает язык, тренируя в одиночестве правильное произношение этого имени – странно, почему здесь вообще возникли какие-то сложности, английский – единственный предмет, никогда не доставлявший хлопот. По этой причине удрученно прячет взгляд, в третий раз за вечер почему-то все равно назвав ее «Рейрой».

…Син отдал ей свою зажигалку, а взамен тащит спички из всех гостиниц, где они бывают. Из холла, кафетерия, непосредственно номера – но все равно велики шансы, что этого не хватит, особенно учитывая кромешную неизвестность даты следующего свидания. Он экономит спички в фирменных коробках, ради чего завел привычку высаживать несколько сигарет подряд, прикуривая следующую о тлеющий бычок предыдущей. Словом, курить стал только больше. По этой причине голос стал еще более хриплым, и он не завел новую имиджевую зажигалку.

…Син быстрым шагом гуляет по городу в одиночестве, когда узнает от болтунов из общей тусовки, этих собирающих разнообразные слухи и разве что не залезающих ко всем подряд в постель типов, о приезде участников Trapnest домой. Он ставит рекорды – сколько кварталов на этот раз удалось смерить быстрым шагом, ни разу не потянувшись к телефону, который, как назло, усиленно атакуют все теми же эсемесками не те люди – в это время к ним просыпается странная ненависть. Когда его успели приручить? Он, наивный, судил об отношениях по совершенно другим источникам. Казалось, все то, что не показывают в порнофильмах – удел легко поддающихся влиянию, изначально падких на романтику людей типа Нобу, в чьих переживаниях он еще совсем недавно не смыслил ничего, а потому даже ощущал некоторую неловкость за неспособность помочь другу. Теряется в догадках, почему Нобу так настойчиво об этом рассказывал – от того, что его теперь понять его не сложно, идей насчет решения проблемы вместе с тем не появилось. По этой причине он нарочито медленно идет по коридору к указанному номеру – не подозревая, что настолько тихие и слишком размеренные шаги лучше всего выдают боязнь непроизвольно перейти на бег.

…Син, в виду суммы всех причин, странно реагирует на ее первый звонок, по совместительству – первый эпизод их телефонного общения не с целью согласовать новую встречу по единственно предусмотренному для них сценарию. Она не успевает произнести ни фразы по существу разговора, как слышит: «Я все для тебя сделаю и… не нужно больше денег». Она не могла увидеть изменившийся цвет лица, но это мелочи - пылкость пополам со смущением замечательно передает один только голос. Пора переходить к более решительным действиям.

держу тебя крепко,
побелели ладони.
а тебе только игры, игры,
что ты знаешь о боли?...

Встреча, не похожа на предыдущие. Что для этого нужно было сделать? Пустить слезу над действительно неплохим гитарным соло (казалось бы, где Син и где акустика), написанным им под впечатлением от отношений. Разыграть полнейшую неспособность сочинить текст к собственной песне – о красной нити, соединяющей две судьбы. Мимоходом позволить ему решить, что эта лирика – только о них двоих. Она сама полностью уже ни в чем не уверена, но скорее там фигурирует собирательный образ всех ее историй. Сину знать об этом не обязательно. Ночь, проведенная в подстроенных творческих муках, окончательно затянула злосчастную метафорическую нить.

Все было сделано вовремя. Накануне дебюта Black Stones Син вместе с остальными участниками группы находится на закрытом «тренировочном полигоне», и оттуда ей приходят мегабайты ослепляющих искренностью писем. На минуту ей кажется, что глаза слезятся от неподдельных чувств, напичкавших простые фразы. Ну уж нет – всему виной неправильно выставленные настройки яркости монитора. На всякий случай менять их она не будет. Учитывая талант солистки Black Stones, Наны, и все прочие факторы, можно ожидать успеха. А значит, у Сина пропадет необходимость жить за счет женщин. И ровно к этому моменту она для него уже не клиентка. Пускай вместе с тем растет другого рода опасность, что они могут расстаться, поскольку стопроцентную гарантию, что следующее свидание состоится, сунув аванс в карман драных джинсов, она получить больше не сможет. Невыносимо. Выход один – еще больше усилить напряжение.

На совместном интервью с двумя многообещающими группами в прямом эфире Лейла принимает решение приоткрыть завесу над некоторыми своими манипуляциями. Син – способный мальчик, постепенно он догонит ее по части премудростей любовной игры. Остальные из здесь собравшихся им, конечно, и в подметки не годятся. Она единственная в Trapnest, о чьей нынешней личной жизни широкой публике не известно ничего.

На вопрос о заглавной песне альбома отвечает, что текст был написан быстро и непринужденно – и рассказывает об этом легко, с воодушевлением. Она не может наблюдать за реакцией Сина, который находится у нее за спиной – но тот, несомненно, примет вызов, и теперь все будет еще интереснее. И опаснее. В чем это выразится – заранее не предугадать, а значит, все снова идет по ее плану.

люблю запах яблочный
надкусывать брызгами,
гадать, поцелуешь ли,
ну, поцелуй меня!

Вот теперь идеально. Давно стало очевидным, что обесцветившаяся тоска по невозможности отношений с Такуми себя изжила, во всяком случае, на новый альбом там уже ничего не выжать кроме затертых рифм типа «любовь-кровь», даже в совокупности с воспоминаниями обо всех прочих, кто запутался где-то на оставшемся очень далеко конце красной нити. Отсюда не видно, смогли они освободиться или до сих пор посылают хаотично рвущими прочь движениями импульсы, все равно с такого расстояния не ощутимые. То ли дело страх расставания, как глобального, так и неизбежного после каждого свидания. Редкость встреч не мешает намертво запомнить его до безумия необходимые прикосновения, незаметно опустившиеся на уровень базовых потребностей – при мысли, что это может быть в последний раз, становится тяжело дышать (здравствуй, новый потребитель ингаляционных бумажных пакетов) - и бесконечную грусть во взгляде. От того, что он чувствует то же самое (о, так вас двое - в любом случае, салют!) Больше нет смысла симулировать полную независимость от окружающих соблазнов, пусть один из них представлен всего лишь сигаретным дымом. Никто не осудит, если осторожно отобрать еще не зажженную сигарету.

не кури при мне.

А теперь их связывает обнаженная нежность, не прикрытая минимальными общими интересами, да и любой другой общностью, из-за чего просто оглушает и вселяет суеверный ужас все потерять, а вместе с тем и заблаговременное понимание бессилия что-то сделать, когда это произойдет.

безнадежна любовь моя.

Меняются партнеры – как реальные, так и те, о которых доводилось только грезить - но неизменна самая суть чувств, преследующих ее столько, сколько она себя помнит. Но не потакать этой слабости нельзя – чтобы было о чем петь.

безнадежна любовь моя.

Это просто отговорки. Сейчас все намного сильнее, чем того требует индустрия развлечений. Прочно занимающая там свою нишу группа Trapnest в третий раз оправдала свое название, ставшее наиболее точной характеристикой личных отношений, затянувших ее участников.