На следующий день мы вновь занимались после уроков. Это был только второй раз, но я уже решил, что мы будем заниматься каждый день, оставшийся до пересдачи. Если бы меня спросили, сдаст ли она, я бы уверенно ответил «да».
Вчера мы изучили основы, и Рикка запомнила несколько формул. Если бы ей даже этого не удалось, то до сдачи экзамена ей было бы как пешком до Луны, уж извините. Так что мы быстро нашли её памяти хорошее применение. Всё-таки, такой роскошью, как время, мы не располагали.
Вечером я составил для Рикки проверочную работу для повторения пройденного.
– Ладно, посмотрим, сможешь ли ты решить мои задачи сегодня!
– Можешь на меня положиться, – ответила она и быстро принялась за задачи. Не то, что вчера.
Раздумывая о том, что у неё появилась мотивация к учёбе, я заметил, что она не записала ни одной формулы. Давай же, тебе нужно действовать шаг за шагом.
– Эм… Сюда можно эту формулу подставить…
– О! Юта, ты гений.
– Позволь с тобой не согласиться.
– Тогда ты свекла.[9]
– Позволь опять с тобой не согласиться. Их выращивают на Хоккайдо. Не нужно меня к ним примешивать.
Знаете, а ведь когда она так говорила, то казалась нормальной девушкой. Может, она немного странная, может, она немного глупая, но эти два дня мне было интересно с ней. Надо бы, наверно, побыстрее узнать её получше.
И конечно, стоило мне так подумать, как она втянула в разговор ещё одну свою выдумку.
– Между прочим, Юта, ты до сих пор не представил мне отчёт по Тираническому Глазу Истины.
– Чего? Отчёт? Что за отчёт?
– Небольшой. Описывания способностей Тиранического Глаза Истины, относящихся к заключению контракта, будет достаточно. Ты единственный, кто видел его силу. Но после использования этой силы моё тело было полностью истощено. Но я всё равно попытаюсь использовать одну способность. Она увеличит мои очки познания и поднимет этот навык до максимального уровня.
Ещё одна длинная история, да? Когда мы вчера проходили основы, ей пришлось кое-что выдумать, чтобы настроиться на учёбу. Нет, мне-то как-то пофиг, но выглядит это совсем по-детски. Можно вообще без них обойтись? Ты ведь не органическая форма жизни какая-нибудь… Ай, ладно, она, по крайней мере, очень мило выглядит, когда так себя ведёт. И прежний я думал бы так же. Если честно, он бы жутко растрогался.
– Ладно, давай!
Сказав это, я так и не понял, что попал в её ловушку. Рикка произнесла: «О» и начала убирать с глаза повязку.
– Доступ на активацию способности получен. Запускаю вспомогательный режим: Intelligence Device On[10].
Когда она закончила, её золотой глаз пробудился. Опять сложные для восприятия фразы, да? Где-то я это уже слышал. Ах да, вчера она сказала что-то по-английски. Наверно, у неё способности к английскому языку. Слушал бы её и слушал.
– Режим запущен. Соединяюсь с сервером. Соединение стабильно. Тиранический Глаз Истины будет отвечать на наши вопросы. Цепи, сковывающие формулы, сняты. Ограничений по использованию полученной силы нет. Имя заключившего контракт: «Юта». Положитесь на его желание умереть. Завершено. –Эскадрон Тиранического Глаза Истины.
Пока она произносила эту длинную реплику, моё дыхание становилось всё чаще. Рикка была чрезвычайно увлечена. Мне было очень интересно смотреть, как она произносит эти слова, чем-то похожие на магическое заклинание. Мне уже во второй раз так весело с ней. Хотя, моё желание умереть? Что-то я не уверен… Это предложение испортило мне всё веселье.
– Ты закончила?
– Мои мыслительные способности быстро выросли. Уровень интеллекта повысился в геометрической прогрессии. Однако… моё тело ослабло.
– А?
Рикка мягко рухнула на парту. Так, ленивая задница! Если у тебя есть столько энергии, направь её на учёбу! Чёрт, я не думал, что всё кончится этим. Я настолько увлёкся её соединением с «миром восьмиклассника», что совсем про это забыл. Если учесть вчерашний случай, её уловки сработали уже дважды.
– Эй! Вставай!
– Юта… Ты должен завершить начатое мной…
– Это твоё обучение!
– Обещай мне, что после того, как я умру, ты продолжишь моё дело, – прохрипела Рикка и умерла… Да шучу, конечно. Давайте назовём это «режимом самовосстановления» и сделаем перерыв.
Она что, на самом деле хотела меня убить? Я не сделал ничего такого, за что ей захотелось бы проклясть меня.
– Эй… А хотя погодка в последнее время жаркая…
Во время перерыва я обмахивался подстилкой со стола. Выглянув в окно, я увидел, как самоотверженно тренируются и кричат члены бейсбольной команды. В такую-то жару. Глядя на них, я заметил одну девушку. Она была небольшой, но так же самоотверженно бегала по полю, подавая спортсменам воду и раздавая указания. Она их менеджер? Почему-то мне вспомнился слух про девочку в маске.
– Эй, Рикка, ты слышала про девочку в маске?
– Девочку в маске?
Рикка приподняла голову и озадаченно посмотрела на меня. Это была не ты?
– Ну, это только слухи. Вроде тех, что мы живём в загробном мире. Одна девочка, носившая маску, сказала такое учителю. Ты об этом не слышала?
– В первый раз слышу о подобных вещах. Значит, это место – загробный мир? Как это может быть?
Естественно, тема, отличная от учёбы, стала ей интересна. Не знаю, почему это произошло, но разговор ушёл куда-то не туда. Но это значит… что это была не Рикка… Нет-нет-нет, не думай об этом. У нас нет на это времени.
– Ладно, вернёмся к учёбе!
– Моё тело всё ещё восстанавливается.
– Кх!..
Кровь учителя вскипела в моих венах. Пора использовать последнее средство!
– Тогда хрен тебе, а не жвачка…
А что теперь?
Услышав это слово, она подняла своё безвольное тело. Похоже, этот искусственный подсластитель имеет прямое влияние на её уровень мотивации. Видать, понравилось угощение.
После этого она по очереди решила все задачи. За каждый правильный ответ я давал ей пластинку жвачки, пока пачка, в которой лежало 30 штук, не опустела. Ну и ладно, это небольшая цена за такое счастье.
Занимались мы до самого звонка, сигнализирующего об окончании школьного дня. Было довольно поздно. Мы жили с разных сторон от школы, и не могли пойти домой вместе. Зная Рикку, могу предположить, что если бы мы шли вместе, она говорила бы о придуманных ей вещах, но, думаю, мне было бы интересно её слушать. Может, когда-нибудь это случится.
Вчера перед тем, как выйти из класса, она сказала только: «Пока». Но сегодня всё было по-другому.
– Что же, увидимся завтра.
– Да, до завтра!
Мы начинаем сближаться? У меня появилось хорошее предчувствие. Надо бы запастись жвачкой.
◆◆◆
Так как Рикка ушла первой, спешить мне было некуда. Прозвучал последний звонок, сигнализирующий о том, что школа закрывается, и я остался единственным учеником, находящимся в каком-либо из классов.
Страшно мне в этом пустынном здании. Не чувствуется школьной атмосферы. Здание похоже на дом с привидениями из ужастиков, которые я смотрел в детстве. Эти страшные кадры не выходили у меня из головы ни пока я шёл к шкафчикам со сменной обувью, ни пока я переобувался, и выветрились из неё только когда я вышел из школы.
Поход домой в одиночестве вызвал во мне на удивление грустные чувства. Обычно я шёл домой вместе с Ишшики, но вот уже второй день подряд, как нарушается эта славная традиция. Это чувство одиночества напомнило мне о том, как я ходил домой один в средней школе. Вот так, обуреваемый странными чувствами, я и дошёл до школьных ворот.
– О, Тогаши-кун, ты чего так поздно? В кружок записался?
Этот немного радостный голос принадлежал старосте нашего класса, Нибутани «Погрубее-Некоторых» Шинке, на которой были футболка и спортивные штаны. Похоже, она кого-то ждала, потому что одной рукой теребила свою чёлку, а во второй держала телефон.
– Да нет. Не записывался, – нерешительно ответил я. Не стоит говорить ей о совместных занятиях с Риккой. Не то чтобы меня грызла совесть, я просто не хочу, чтобы она стала спрашивать: «А зачем ты это делаешь?».
Лучше… сменить тему!
– А ты что здесь делаешь, Нибутани? С занятий кружка идёшь?
– Да, танцевальный кружок только что разошёлся.
– Танцевальный? Ничего себе. Я думал, ты со своим ростом в секцию по баскетболу пойдёшь.
– Все так думают… В средней школе ходила. Слушай, ты знаешь, какой в нашей школе хороший танцевальный кружок? – сказав это, Нибутани повернулась вокруг своей оси и встала в крутую позу. Ого! Это было настолько красивое движение, что я захлопал в ладоши. А хороший в нашей школе, однако, танцевальный кружок. Наверно, стоит её о нём расспросить.
– И насколько? Вы ездите на соревнования?
– Так и знала, что ты это скажешь. Ты никогда не видел дансбатл? Там всё почти как на соревнованиях по фигурному катанию.
А-а-а, это где судья ставят оценки за исполнение. Всё, понял.
– Понятно. Так ты вступила потому, что наш танцевальный кружок выиграл много турниров.
– Ага. Поэтому и потому что у нас интересно. Танцевать – это так весело! Свои движения я тебе показала, теперь твоя очередь. Давай!
– Ты хочешь посмотреть на то, как плохо я танцую?!
Танцевать я вообще не умел. На её лице появилась знакомая садистская улыбочка. И чего она от меня ждёт? Я ж кроме китакита[11] ничего не смогу.
– Один оборот вокруг своей оси будет расцениваться как достаточно здравая просьба?
– Нет!
Услышав мой отказ, Нибутани захихикала. Да уж, развлекается, как может. Как меня это бесит.
– Но всё же редко ты допоздна в школе засиживаешься. С чего это ты вдруг?
Чёрт, мы вернулись к этой теме. Эх, как бы мне потом не пожалеть о своих словах…
– Я занимался в библиотеке.
– О, так ты у нас ботаник? Ничего себе. Кстати, что тебе за тот экзамен по математике?
Коне… Я совсем забыл о нашем вчерашнем разговоре. Перед тем, как нам вернули листы с ответами, я сказал ей, что беспокоюсь о своей оценке… Вымученно улыбнувшись, я заставил себя ответить ей:
– 85. Повезло.
Я скинул совсем немного, но совесть стала грызть меня и из-за этого.
– Бывает, – мрачно добавил я. Не могу же я сказать ей правду.
– Серьёзно? В три раза больше меня?
В три раза… Это где-то около тридцати. Ничего ж себе… Она всё меньше кажется мне умной старостой. Такое вообще нормально?!
Интересно, хорошо ли, когда староста класса так плохо учится? Хотя одна плохая оценка не значит, что по остальным предметам у неё то же самое. И она очень популярна. Так кто кому на самом деле помогает?
Ну и что мне сказать? Что-нибудь утешительное сойдёт?
– У всех есть свой проблемный предмет. Главное – не расстраиваться.
– Что? А мне ты помогать с учёбой не собираешься?
А? Что это было? «А мне помогать»?..
– Ты же помогаешь Таканаши-сан, да? Помог бы и мне тогда.
Всё её лицо расплылось в широкой улыбке.
Я молчал. Значит… она с самого начала всё знала? Точно, Рикка же прошла тут раньше меня. Но с чего бы Нибутани так на меня набрасываться? Она что, совсем садистка?
– Я?.. С меня и Рикки хватит.
– А? Вы называете друг друга по именам?
– ?!
Блин! Её промывание мозгов всё-таки сработало, и я назвал её по имени. Одно маленькое слово – и такая большая ошибка. Как мне всё исправить?!
– И какие у вас, ребята, отношения?
А-а-а, прямо к делу… Она увидела раненого зверя и решила добить его. На её лице по-прежнему эта садистская улыбочка. Кажется, я знаю, что делать. Нельзя дать ей запугать меня ещё больше. Я чувствовал себя кроликом, смотрящим в глаза удаву. Столько времени потрачено зря… Придётся перейти в режим самозащиты. Все систе… надо сваливать отсюда.
– Ну… Дело не в этом. Ты разве не называешь своих друзей по именам?
– А мы разве не друзья?
На этот раз она точно наблюдала за моей реакцией. Стоп, друзья?.. За последние пару дней мы много говорили, это делает нас друзьями? Или и одного разговора будет достаточно? А если разговаривать каждый день, вы становитесь друг другу как родственники?
– Ну, мы друзья, но… Мне кажется, что «Нибутани» как-то больше тебе подходит.
– Да? Наверно, сойдёт. Значит, ты обращаешься к людям по-разному? – резко спросила она, хоть и отвела уже взгляд.
Но это был не конец. Я не выбрался из ямы. Способ, которым она запугивала меня, изменился, и я смог только покорно ответить:
– Эм… Помнишь, я Рикку в медпункт отводил? Тогда она и…
– …призналась тебе в любви?
– Нет, НЕТ! Просто у неё тогда была такая плохая оценка!.. Что она задела мои чувства, и мне пришлось предложить ей заниматься вместе!
Меня обуревали эмоции, поэтому часть слов я выкрикнул. Потом я заметил, насколько постыдно это прозвучало, и мне стало ещё более стыдно. Я скатывался вниз по наклонной.
– Ну, так почему бы тебе и со мной не позаниматься?
– С чего бы?!
– У меня, по-твоему, хорошая оценка? Если ты можешь учить её, то учи и меня. У меня 28.
Я так и знал… Меня накрыло чувство вины. Я бы солгал, если сказал, что займусь её обучением. Нибутани, конечно, права, но с двумя ученицами одновременно мне не справиться…
Но пока я думал, случилось чудо.
– А что, если я порекомендую тебе другого учителя? Он хороший парень и вполне на это сгодится.
– Кто?..
– Ишшики.
Он довольно приличный парень. За экзамен он получил почти столько же, сколько и я, но кто знает, сколько он ботанил и что получит в следующий раз? Кроме того, он такой же непреклонный, как и его имя. По крайней мере, пунктуальности он тебя научит. Вот только не знаю, настолько ли он хороший учитель, как я.
Но есть одна проблема. Я не знаю, сможет ли он выключить свою «Я-люблю-всех-девушек»-ауру. Других грехов я за ним не замечал. Он отлично подойдёт на эту роль.
– Ишшики недостаточно хорош.
Незамедлительный отказ. Бедный Ишшики. Моё сердце стремится к тебе. Надо будет тебе в следующий раз кое-что посоветовать.
– Почему? Ты не сможешь с ним заниматься? Он должен быть таким же хорошим учителем, как я.
– Он слегка извращенец.
Спалился. Или девчонки всё поняли с самого начала. Наверно, у парней и девушек разный взгляд на вещи. Просить его измениться уже поздно.
– Ну, это да, но мне больше некого тебе…
– Но мне нужен кто-то, кто мог бы со мной заниматься. И Таканаши-сан тоже. Ты отлично нам подходишь. Так почему бы мне к вам не присоединиться?.. Мешать я не буду. Я буду только смотреть.
– Что значит «Мешать я не буду»?!
Я не понимал, правда это или проработанная схема. Но сработано классно, я прямо озадачен. Определённо.
– Ну, насчёт этого… Прости, но мне и одной Рикки хватает по горло. Попроси кого-нибудь ещё. Мне правда жаль.
– Хм? Ладно, тогда давай поговорим о чём-нибудь другом, Тогаши-кун. Ты знаешь, что у Таканаши-сан под повязкой? Или под бинтами?
От этой резкой смены темы я перешёл из озадаченного состояния в любопытное.
Хм, повязка? Да, я знаю, что под ней находится, но почему забинтована рука – нет. Наверно, она просто думает, что это круто, но меня пробило любопытство.
– Я не знаю ни почему ты спрашиваешь об этом меня, ни что у неё под ними.
– Даже так? Ну и ладно. Я думала, что раз ты повёл её в медпункт из-за того глаза, то должен знать, что под повязкой. Тебе что, это не интересно?
– А-а-а, ты про тот коцаный глаз?
Действительно, это БЫЛО мне интересно. Да это, походу, всему классу интересно.
– Да, про него. Знаешь, мне кажется, что это может быть признак синдрома восьмиклассника.
– Си…си… – вырвалось у меня. Ладно бы только Ишшики, но ещё и Нибутани… Я не думал, что эти слова так уж популярны. Видимо, болезнь распространена по всему земному шару.
Серьёзно, синдром восьмиклассника?
– Сиси? Ты просишь, чтобы я показала тебе грудь, извращенец?! ИЗВРАЩЕНЕЦ!
– Прости! Я сказал не подумав! Откуда ты знаешь о синдроме восьмиклассника? Ты вроде никогда о нём раньше не говорила.
– Тебе никогда не хотелось засунуть всех таких больных в психушку?
– Нет!
Я не хотел бы жить в таком мире. Пару лет назад меня бы туда точно отправили.
– Что в этих дебилах хорошего?.. Вылечить их всё равно нельзя. Про психушку я пошутила, но не думаю, что у этой жуткой болезни есть лечение.
Нибутани было серьёзное выражение лица, но то, что она говорила, было несколько нездраво. Жутко заинтересованный всем этим, я, однако, вздохнул.
– Ладно, продолжаем разговор…
И разговор продолжился.
– Я хотела поговорить с Таканаши-сан, но она, похоже, разговаривает только с тобой.
– Только со мной?..
– Думаю, да, но не знаю, почему. У неё точно синдром восьмиклассника; да ты посмотри только на то, как она себя изолирует! Я с ней как-то пыталась поговорить, но она не ответила. Меня это насторожило.
Она много знает о Рикке. Но почему Рикка ни с кем не разговаривает? Это серьёзная проблема.
– Ох. Похоже, она навсегда такой останется. Больше мне сказать или сделать нечего.
– Это точно. А может, её глаз на самом деле повреждён? Не забивай себе, короче, голову.
– Может быть. Но мне всё равно интересно.
– Да уж, темка для разговора щекотливая. Не важно это всё, в общем.
Увёл! Если бы я сказал ей, что под повязкой, такое бы началось.
Поскольку я более или менее излечился, я был о болезни другого мнения, нежели Нибутани. А то, как я излечился… Думаю, со временем это проходит у всех. Не думаю, что кого-то можно вылечить насильно. Не знаю, как бы я сам на такое отреагировал.
Думаю, Нибутани нужно занести в категорию опасных людей. Надо за ней присматривать.
Пока я продумывал схему наблюдения, раздались женские голоса:
– Прости, Шинка, давно ждёшь?.. А это кто?
– Да, кто это?
Хозяйки этих голосов вышли из школы и шли прямо к Нибутани. Это были её подруги и наши одноклассницы. И раз уж на них были такие же футболки и спортивные штаны, как у неё, они, видимо, тоже идут с занятий кружка.
Погодите. Что значит «кто»? Вы же меня каждый день в классе видите! Как вы можете до сих пор не знать моего имени? Я что, такой незаметный? Я начинаю беспокоиться за своё существование.
Кстати, это были Саса и Миёши. Низкорослая с чувственным голосом – Саса. Та, что повыше, вызывающая из памяти слово «кричащий», – Миёши. Я почувствовал, что не вписываюсь в их компанию. Похоже, пора оставить эту троицу.
– А? Это Тогаши-кун. Вы его не знаете? Ну и ладненько. Да завтра, Тогаши-кун!
– А-а-а? Кто? Мы его где-то видели?
– Нет, в первый раз вижу. Он старшеклассник?
Примерно так протекала та часть разговора этой троицы, которую я слышал. Я уверен, что если бы они не скрылись из виду и я услышал ещё пару фраз, то впал бы в депрессию. Плохо дело, однако. Может, я и не выделяюсь, но, по крайней мере, знать-то меня вы должны. Я заскучал по средней школе. Там, конечно, было плохо, но сейчас всё точно так же… Пойду поплачу.
Чтобы не столкнуться с этими девушками по пути домой, я сделал небольшой крюк и зашёл в круглосуточный магазин. Купив полный карман жвачки, я пошёл домой.